Председатель Синодального отдела религиозного образования и катехизации епископ Зарайский Меркурий в интервью «Журналу Московской Патриархии» рассказал о промежуточных итогах преподавания «Основ религиозных культур и светской этики».
В первой четверти нового учебного года в 19 регионах России продолжается эксперимент по преподаванию «Основ религиозных культур и светской этики». Новый курс носит экспериментальный характер. Если опыт окажется удачным, предмет планируется ввести во всех российских школах.
— Ваше Преосвященство, позади первый этап эксперимента по преподаванию в школе основ религиозных культур. Каковы первые итоги?
— Собственно, об итогах преподавания «Основ религиозных культур и светской этики» в светской школе говорить пока рано. Скорее, речь идет о впечатлениях от проводимого эксперимента, а точнее, о первой апробации курса. Самой апробации предшествовала серьезная подготовка, в которой участвовало большое число специалистов из Министерства образования и науки РФ, Академии повышения квалификации РАО, представителей традиционных конфессий, а также множество учителей и родителей. Все в той или иной степени были вовлечены в этот процесс. Сегодня нет необходимости говорить о том, нужно или не нужно было вводить изучение основ религиозных культур. Даже краткий период преподавания предмета в течение последней четверти показал, что большинство участников эксперимента заинтересовано в его продолжении. Предмет востребован, интересен, и у него неплохие перспективы. Оценить их — задача ближайшего времени. Мы — я имею в виду огромный коллектив людей, вовлеченных в этот процесс, — внимательно следим за тем, как новый предмет приживается в школе, насколько готовы к нему педагоги, как его воспринимают родители, как откликаются дети, как устанавливаются межконфессиональные и межпредметные связи и т.д.
Для Русской Православной Церкви, в течение многих десятилетий оторванной от образовательных, воспитательных процессов в школе, это очень важный опыт. Сегодня нужно постараться передать детям нашу традиционную религиозную культуру, сделать все возможное, чтобы в их жизни не было пробелов, которые были у предыдущего поколения. При этом речь идет не только об образовании, но и о воспитании, которое также должно выстраиваться на основе традиции — религиозной или светской. Делать все «от ветра головы своея» невозможно, да и не нужно. Окончание первого этапа апробации очень важный, ответственный и волнующий момент для всех, кто участвовал в этом процессе. Момент оценки, анализа того, как все получилось. Ведь, как вы знаете, нужно было в сжатые сроки подготовить и учебно-методические пособия, и дополнительную базу. Нужно было также подготовить педагогов, обучить их методологии преподавания этого предмета. Немалая ответственность ложилась и на плечи родителей. Не секрет, что многие из них зачастую оторваны от процесса обучения детей и слабо представляют себе, что происходит в школе. А в данном случае нужно вместе с детьми сделать выбор в пользу того или иного модуля, вникнуть в содержание предлагаемых курсов и т.д. Слава Богу, наш большой коллектив — религиозных деятелей, ученых, чиновников, учителей и родителей — в первом приближении справился со всеми этими задачами. Только благодаря этому и стала возможна апробация.
Важно понимать, что мы стоим только в самом начале большого пути. Проведение федерального эксперимента будет продолжаться и в этом году, и в следующем. Надеемся, что уже очень скоро можно будет говорить, в каком направлении надо двигаться, какие именно методики использовать, как выстраивать работу с родителями и детьми.
— Владыка, Вы сказали пока только о положительных результатах апробации. А есть ли моменты, которые уже на нынешнем этапе необходимо корректировать, дорабатывать, менять?
— Разумеется. Например, на данном этапе, на наш взгляд, очень неудачно определены продолжительность преподавания этого курса и возрастная группа школьников. Как известно, на весь курс в школьном расписании отводится 34 часа. Часть уроков проходит в четвертом, часть — в пятом классах. Но надо понимать, что четвертый класс относится к начальной школе, а пятый класс — уже к средней. Дети на этом этапе переживают сложный в психологическом отношении переход от одного педагога ко многим. В этой связи ряд специалистов считает, что наш апробационный курс следует проводить полностью в четвертом классе на протяжении двух четвертей. Впрочем, указанная продолжительность курса также вызывает множество вопросов. Многие опытные педагоги не без основания полагают, что преподавать основы религиозной культуры нужно по меньшей мере в течение года. Только в этом случае можно говорить о каком-то более или менее серьезном результате. Действительно, разве можно дать четверокласснику полноценные знания по религиозной культуре за тридцать четыре часа? Конечно, нет. Помимо уже сказанного есть и другие недостатки. Например, процесс подготовки педагогических кадров проходил в очень большой спешке. В ходе обсуждения этого вопроса с представителями Академии повышения квалификации мы пришли к выводу, что при подготовке тьюторов и педагогов нужно, безусловно, больше внимания уделять взаимодействию преподавателей с представителями религиозных организаций. С учителями должен говорить носитель живой религиозной традиции. Только он способен дать педагогу опорные точки, аутентичное понимание предмета.
Следующая трудность — подготовка пособий, которая также проходила в предельно сжатые сроки. И хотя учебное пособие по основам православной культуры было подготовлено очень тщательно, оно также не свободно от недостатков: где-то нужно более четко отследить межпредметные связи, где-то, может быть, несколько снизить познавательную планку и т.д. На мой взгляд, перед нами сейчас стоит задача разработки общей концепции преподавания «Основ религиозных культур и светской этики» по всем годам обучения, необходимо решить вопрос концептуально и уже после этого подходить к реализации сделанного на практике. Кроме того, было бы неплохо подготовить хрестоматии, компьютерные приложения и видеоматериалы как для педагогов, так и для учащихся.
— Можете ли Вы выделить главный, на Ваш взгляд, результат, который был достигнут на текущем этапе?
— Главное, что мы научились работать вместе. Ведь для участия в эксперименте собрались очень разные люди: верующие и неверующие, православные, мусульмане, иудеи, буддисты, сотрудники Музея истории религии, издатели, министерские чиновники. И нам, при всей разности подходов, характеров, темпераментов и взглядов, нужно было вместе разработать единый курс, преподавание которого принесло бы добрый плод. И мне кажется, это удалось.
Очень важно, что мы научились слушать друг друга. Например, еще не так давно приходилось слышать высказывания типа: «попов в школу не пустим, с детьми общаться не дадим…» Слава Богу, такое отношение постепенно уходит. Уходит не после криков и хлопанья дверями, а в результате хорошего, спокойного и аргументированного диалога. Когда сотрудники Академии повышения квалификации приезжают в епархии, встречаются с духовенством, с председателями отделов религиозного образования на местах, у них меняется прежнее видение ситуации. Они видят перед собой не средневековых старцев, а профессионалов, которые говорят с ними на одном языке, знают ситуацию и пытаются ее улучшить. В ходе этих встреч разница во взглядах уступает место серьезной профессиональной работе. И меня это очень радует.
— Перед началом апробации многие говорили об опасности введения разноконфессиональных курсов. Высказывались опасения, что это разделит детей, что это не тот возраст, когда следует преподавать подобные дисциплины…
— А мы, наоборот, говорили, что это объединит детей. Потому что все предложенные модули имеют одну единственную цель — воспитать гражданина, патриота и нравственного человека для нашего Отечества, вне зависимости от его религиозных убеждений. Мы все живем в одной стране. Я думаю, что подобные опасения высказывали либо обычные демагоги, либо люди, которые целенаправленно вредили этому процессу. Ведь известно, что легче влиять на недалеких, необразованных и нравственно деградирующих людей и управлять ими, чем иметь дело с людьми грамотными, имеющими четкий духовный и нравственный стержень. И наша цель — воспитать именно таких образованных и высоконравственных людей. Нам нужно нормальное государство, нормальные граждане нашего Отечества. Если мы сейчас не направим все свои силы на воспитание подрастающего поколения, нас ждет очень нехорошая перспектива.
Очень важно, что дети не просто читают учебник. Они общаются, обсуждают, изучают религиозную традицию своей семьи и своего края. Кроме того, группы детей, изучающих различные традиции, встречаются на переменах и обсуждают услышанное на уроках. И оказывается, что общего у нас больше, чем разделяющего. И во вступительной, и в заключительной части учебников говорится о том, что у нас одно Отечество, одна судьба, что мы призваны жить вместе. Новый предмет учит любить свою религиозную культуру и уважать ту религиозную культуру и тех людей, которые находятся рядом с нами.
— Высказывают ли родители какие-то пожелания относительно нового курса?
— Безусловно. И мы сейчас эти пожелания собираем и анализируем.
— Каким образом это происходит?
— Это делается с помощью создаваемых в настоящее время модульных учебно-методических объединений, кабинетов, которые призваны работать на региональном уровне. В них аккумулируются текущие пожелания и вопросы, которые затем передаются на уровень министерства. Другим не менее важным органом являются также формирующиеся сейчас региональные комиссии, в которых обсуждаются наиболее важные проблемы и затруднения, возникающие в ходе апробации. Кроме того, во всех регионах, где осуществляется апробация, в конце последней четверти были проведены совещания педагогов, в которых они высказывали свои суждения по волнующим их вопросам. Я очень надеюсь на то, что в следующие полгода мне удастся побывать во многих регионах, поприсутствовать на уроках, встретиться с педагогами. Я не считал нужным делать это раньше, чтобы не вызывать у отдельных «горячих голов» подозрений в оказании давления. Надо было, чтобы этот процесс прошел спокойно. А сейчас мне интересно лично посмотреть, что там делается на «передовой».
— А как отбирали регионы для проведения эксперимента?
— Как известно, было отобрано девятнадцать регионов. Руководители этих регионов написали представления в Минобразования, что они хотели бы принять участие в эксперименте. Ради чистоты эксперимента в него вошли области, в которых процент влияния преподавания религиозных культур по региональному компоненту, то есть во внеклассные часы, был минимизирован. Один из руководителей региона так и сказал: у меня многие сомневаются, нужно это или нет, давайте проведем эксперимент в нашем регионе и посмотрим, есть ли в этом необходимость.
— Насколько мне известно, в начале апробации возникла проблема несвободного выбора модуля, когда в отдельных регионах большинство детей выбирало светскую этику, а потом выяснялось, что причиной этого было недостаточное информирование или даже идеологическое давление со стороны властей. Будет ли в будущем как-то решаться этот вопрос?
— Следует сразу сказать, что изменение выбора возможно. Если родители или ребенок недовольны выбранным модулем, они могут начать изучать другой. Но конечно, Вы правы, решению родителей должна предшествовать серьезная разъяснительная работа. Ведь что такое, к примеру, «Основы православной культуры»? Мы должны понимать, что это не Закон Божий, а академическое изучение именно культуры традиционной религии. Безусловно, мы говорим о вероучительных вещах, потому что рассуждать о религиозной культуре, не касаясь вероучения, невозможно. Это нонсенс. Но это не значит, что мы вовлекаем детей в религиозную практику или навязываем изучение ими религиозной дисциплины. Это первое. Второе: к сожалению, многие родители не понимают, что же такое «светская этика». Есть немало родителей, которые считают, что «светская этика» — это этикет. То есть в какой руке держать вилку, кого первым пропускать, когда входишь в лифт, и т.д. Они не понимают, что светская этика — это просто лишенная Бога нерелигиозная мораль, что этика и этикет — это разные вещи. Это нужно понимать.
Что касается идеологического давления, то его не было. Под давлением я имею ввиду прямое, целенаправленное сопротивление преподаванию основ той или иной религиозной культуры. Скорее, было лукавое желание отдельных руководителей сделать свою жизнь проще. Представьте себе головную боль директора школы, которому нужно подготовить педагогов, узнать, кто хочет изучать православную, кто иудейскую, кто буддистскую культуру. Сидит бедный директор и думает: а может быть, поступить проще? Пусть все изучают светскую этику. Уж захотят они потом быть религиозными и знать свою традицию — сами выучат. И вместо того чтобы разнообразить школьную жизнь, представить детям многообразие религиозных традиций, многие пошли по такому упрощенческому пути.
В некоторых регионах было даже соответствующее указание со стороны руководителей департаментов образования. Но постепенно там, где идет разъяснительная работа, отношение меняется. Люди начинают понимать, чего от них хотят, что делает государство в области образования. Поэтому говорить о прямом давлении нельзя. Это были временные сложности, которые можно объяснить элементарной нехваткой времени. Порой ответственные лица просто не успевали вникнуть в суть вопроса. Им дали полторы-две недели и потребовали в эти сроки предоставить конкретные цифры, кто и что выбрал.
— Но ведь, к примеру, в сельских школах действительно сложно обеспечить преподавание всех модулей. Представим себе, что школьники из какого-нибудь дальнего села выбрали все пять модулей. Что делать директору?
— Это гипотетическая ситуация. На сегодняшний день не было зафиксировано ни одного случая, где была бы такая проблема. Кроме того, преподавание нового курса не является принудительным. Если школа не готова к введению основ религиозной культуры, ее никто не обязывает это делать. Мы говорим сейчас и говорили раньше, что не надо проявлять никакого насилия. Готова школа, готовы преподаватели, есть необходимое число заинтересованных педагогов — пожалуйста, давайте введем. Но если всех этих условий нет, то не нужно требовать от директора невозможного. Пусть он сделает это завтра, послезавтра или через год.
— А кто должен проводить разъяснительную работу на этапе выбора: школьная администрация, чиновники департамента образования или приходское духовенство?
— Конечно, эта работа должна проводиться в тесном сотрудничестве с департаментом образования. В этом должны участвовать представители духовенства, епархий. Большая роль в этом процессе отводится учебно-методическим кабинетам и объединениям, которые, как я уже говорил, создаются сегодня в каждом регионе. Туда входят представители педагогической общественности, традиционных конфессий, департамента образования. В этом смысле образцово проявил себя Ставропольский край. Члены таких методкабинетов — и священники, и педагоги, и чиновники — приезжали в школы, встречались с родителями, объясняли, отвечали на вопросы. Таким образом и снимается возникающая напряженность.
— Представим себе приходского священника, который неравнодушен к тому, что происходит в соседней школе. При этом директор школы не особенно расположен к введению нового религиозно-культурологического предмета. Что делать батюшке? К кому обращаться? Может ли он воздействовать на процесс? Какую помощь в данном случае может оказать епархиальный отдел религиозного образования и катехизации?
— Как раз епархиальный отдел, в первую очередь, и призван оказывать священникам всестороннюю помощь в подобных ситуациях. Речь не идет, конечно, ни о каких «рычагах давления» на дирекцию. Помощь заключается в предоставлении всех необходимых материалов, с помощью которых священник может правильно построить работу с прихожанами, в том числе родителями ребят, учащихся в той или иной школе, да и с самими детьми, приходящими в храм. Именно дети и их родители, а не дирекция, являются решающим фактором для введения в школе преподавания «Основ православной культуры». В епархиальных отделах религиозного образования и катехизации есть все формы документов, образцы договоров, заявлений, анкет. Если общество заинтересовано — есть о чем говорить с дирекцией, если нет — то батюшка с любовью и терпением будет проводить работу на приходе через проповеди, катехизические беседы перед и во время проведения Таинств и обрядов и, конечно, на занятиях в воскресной школе.
— Существуют ли общие требования к учебно-методическим пособиям, единый стандарт для всех модулей, принципы построения учебного материала?
— Разумеется, учебные пособия по всем представленным модулям должны были отвечать определенным критериям. При изложении учебного материала необходимо было учитывать возраст ребенка, особенности межпредметных связей и, конечно, избегать конфессиональных перегибов. Недопустимо, чтобы в учебнике по культуре той или иной религии имели место уничижительные отзывы о представителях другой религиозной системы. Вместе с тем, представители традиционных религий составляли учебные пособия, исходя из своего видения предмета, в котором они являются специалистами. Потом все учебные материалы обсуждались и корректировались в специально созданной комиссии. «Причесывалось» содержание, выстраивалась сетка часов, график, согласовывалось время занятий.
— Тем не менее, насколько мне известно, между учебными пособиями по основам православной культуры для детей и методичкой, которую в Академии образования разработали для учителей, существуют серьезные смысловые разногласия.
— Это произошло по той причине, что учебное пособие и методичку писали разные авторы. В нашем случае учебное пособие писал протодиакон Андрей Кураев, а справочники и методички готовили другие люди, причем абсолютно не укорененные в традиции. Но нельзя сделать хорошую скульптуру, поручив голову одному мастеру, а ноги другому. В результате методическое пособие для учителей вообще не соответствовало содержанию предмета. Оно больше походило на перелицованный справочник воинствующего атеиста. Конечно, работать в таком стиле недопустимо.
Я думаю, это досадное недоразумение еще раз показало, что нужно предоставить религиозным конфессиям возможность разработать единую, целостную учебно-методическую концепцию курса по всем годам обучения, создать полный комплект материалов как для детей, так и для педагогов. Думаю, что с этим согласны все участники апробации. У нас есть серьезная рабочая группа психологов, педагогов, религиозных деятелей, которые готовы трудиться. Они уже сработались, знают, в каком направлении двигаться, как улучшить уже существующие и написать новые учебные пособия для других возрастных категорий школьников. К этой группе можно подключить других специалистов, расширить ее состав, определить новые задачи. Единственный непростой вопрос, который требует обсуждения, — это финансирование проекта. Ведь создание учебников, учебных пособий, справочников, мультимедийных приложений требует огромных временных, умственных, технических затрат и поэтому должно достойно оплачиваться. На энтузиазме мы долго не протянем.
— Учитывался ли при проведении апробации преподавания «Основ религиозных культур и светской этики» зарубежный опыт?
— Мы не могли учесть зарубежный опыт, так как эксперимент, проводимый в России, уникален. В большинстве стран Европы, например, где в школах преподаются религиозные предметы, речь идет об изучении основ вероучения той религии, которую исповедует большинство населения данной страны и которая легла в основание развития культуры государства. Альтернативу ей составляет лишь изучение «светской этики», которую, как правило, выбирает меньшинство учеников. И конечно, речи нет о том, чтобы ограничить это преподавание 34 часами, то есть всего полугодом занятий на рубеже начальной и средней школы.
— Сегодня в законодательных органах и СМИ обсуждается законопроект об изменении статуса бюджетных учреждений и в этой связи — вопросы об обязательном стандарте образования. В случае принятия закона как будет обстоять дело с основами религиозных культур? Войдут ли они в стандарт или будут изучаться в качестве дополнительной дисциплины?
— В Федеральном государственном стандарте начального образования второго поколения официально закреплена предметная область «Основы духовно-нравственной культуры народов России», включающая предмет «Основы православной культуры». Однако пока в проекте учебного плана для начальной школы на эту область отведено всего 17 часов в четвертом классе, то есть столько, сколько отпущено на эксперимент. Надеемся, что с окончанием апробации ситуация изменится и образовательный стандарт нового поколения будет отражать реальную потребность общества в духовно-нравственном воспитании детей, то есть возможность изучения религиозной культуры будет обеспечена по всем годам обучения в школе.
С расчетом на такую перспективу в Отделе религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви были подготовлены предложения о включении, по выбору школы, в новый стандарт варианта учебного плана, предусматривающего преподавание учебных предметов по религиозным культурам не менее одного часа в неделю по всем годам обучения. Эти предложения были официально направлены заместителю Министра образования и науки РФ, Председателю министерского Совета по федеральным государственным образовательным стандартам И.И. Калине еще 18 августа 2009 года. Мы надеемся, что в любой российской школе дети будут иметь возможность полноценно изучать религиозную культуру, и стандарт в этом отношении должен сделать шаг вперед.
— В настоящее время Синодальный отдел религиозного образования и катехизации начинает лицензирование православных гимназий. Как будет проходить этот процесс? Каким критериям должна будет отвечать школа, чтобы получить лицензию?
— Процесс уже идет. Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом перед Синодальным отделом поставлена задача: провести переаттестацию всех православных общеобразовательных учебных заведений и составить их полный реестр. Разработана форма конфессионального представления, подтверждающего право учебного заведения (не только гимназий, но и детских садов, школ, лицеев, учреждений дополнительного образования, детских приютов и т.п., учрежденных Русской Православной Церковью или при ее участии) именоваться православным и быть внесенным в полный реестр православных общеобразовательных учебных заведений. Президент России Дмитрий Анатольевич Медведев предложил законодательно закрепить равенство государственных и негосударственных общеобразовательных учреждений. Для Русской Православной Церкви это очень важный вопрос. При его решении появится возможность включить православные учебные заведения как полноправные субъекты в единое образовательное пространство страны. Но для этого мы должны быть уверены, что образовательное учреждение, именующее себя православным, полностью соответствует как требованиям, выдвигаемым Министерством образования и науки РФ, так и православным нормам.
В школы уже разосланы требования к проведению переаттестации, список необходимых документов (он выложен и на официальном сайте нашего отдела: otdelro.ru). При необходимости в школы будут выезжать наши сотрудники, представители экспертной комиссии. Они будут давать свое заключение по деятельности школы в отношении православного компонента учебных программ и воспитательного процесса, а в случае, если есть какие-то недоработки, дадут рекомендации по их устранению.
«Журнал Московской Патриархии» (№ 9 (сентябрь) 2010 г.)
