В интервью газете «Выбор Ненецкого автономного округа» митрополит Архангельский и Холмогорский Даниил рассказал о новообразованной Нарьян-Марской епархии и современной церковной ситуации в Заполярье.
— Владыка, насколько я понимаю — создание митрополий и епархий — это не новаторство, а скорее возврат к старому. Предпосылки реформы были еще в царской России. И если бы не революция, эта система уже давно была бы построена.
— Действительно, так оно и было. В 1917-1918 годах прошел Поместный Собор Русской Православной Церкви. Революция не дала возможности все это совершить. Советская власть не хотела развития Церкви, и все затормозилось. Но всему свое время под солнцем. И настал такой момент, когда мы начали возвращаться к этой системе. Хотя движение в этом направлении было и раньше. В девяностых годах в ведении одного епископа была Архангельская и Мурманская области плюс Республика Коми. Было принято решение эту огромную территорию разделить, и появились новые епархии.
Главный смысл этих преобразований — разукрупнение. Святейший Патриарх Кирилл привел показательное сравнение. Кровь в организме разносится по венам и крупным артериям, а дальше — по капиллярам. Это маленькие сосуды, которые доставляют кровь в самые отдаленные органы человеческого тела. Кровь дает жизнь. Также слово Божие — а это кровь Господня — должно быть донесено до каждого населенного пункта. К тому же создание епархий сразу повышает статус территории. Приведу пример, я как-то встречался с владыкой из Норильска. Он сказал, что в эту местность раньше ссылали провинившихся нерадивых священников. А почему из-за этого должен был страдать народ? Он не виноват, что туда прислали какого-нибудь пьющего батюшку. А сейчас в Норильске есть свой епископ. И это мощный толчок для развития церковной жизни.
— Невольно напрашивается сравнение со светской вертикалью власти. Есть президент, он назначает губернаторов на места, перед которыми в свою очередь отчитываются местные чиновники. Здесь получается чем-то похожая схема: Патриарх — митрополит — епископ и так далее. Насколько корректно это сравнение?
— Наша модель по сравнению со светской действует по прямо противоположному принципу. Если рассматривать Архангельскую область, то в светской вертикали главный населенный пункт, на котором все замыкается — это столица Поморья. В районах власти в разы меньше. А здесь мы создаем самостоятельные епархии. Митрополит, в отличие от чиновника, не отдает приказы. Это координатор, а не командир, который в первую очередь помогает и советует. Тем самым мы придаем новый статус, большую самостоятельность нашим окраинам. Один светский чиновник мне как-то сказал: «Вы пошли на то, на что мы не можем пойти. Если мы дадим слишком много власти районам, у нас начнут слабеть областные города. А вы можете это сделать».
Патриарх Кирилл дал большую степень самостоятельности и митрополиям. Он сказал нам следующее: «Ищите себе сами епископов». Им, конечно, легче в Москве найти достойных кандидатов на эту должность, но они не вмешиваются. Потому что это может создать некий дисбаланс. Кто-то будет говорить, что таким образом Патриарх усиливает свое влияние на территории. А когда ты сам выбираешь себе епископа, ты за него отвечаешь. Я уже не смогу прийти к Патриарху и сказать: «Ваше Святейшество, что-то у нас не получается с епископом диалога. Не выстраиваются отношения». Поскольку Святейший мне на это ответит: «Владыка, ты же сам его предлагал».
Также во всех митрополиях будет создана новая структура — архиерейский совет. Его возглавит митрополит, и туда войдут все епископы. Это будет коллегиальный орган, задача которого — обсуждать важные для региона вопросы. Упор при этом делается не на право, а на любовь.
— В митрополию сейчас входит три епархии: Архангельская, Котласская и Нарьян-Марская. В состав последней вошли земли Мезени и Лешуконского района, острова Новая Земля и Земля Франца Иосифа. С географической точки зрения, почему решили именно так провести границы?
— Это было сделано для того, чтобы еще больше нас объединить. Нарьян-Марскому епископу проще добраться до этих земель, а они получат новый импульс для духовного и, возможно, социального развития. Неофициально мы нашу митрополию называем «Арктической». Государство сейчас взяло курс на развитие Арктики. А защита границ, развитие промышленности без духовной составляющей все равно будут неполными. Поэтому на нас лежит огромная ответственность.
Когда я приехал в Архангельскую область, то почувствовал некий дискомфорт. Я не мог свои обязанности выполнять так же, как привык раньше на Сахалине, потому, что это физически невозможно было сделать. Там у меня было пятьдесят приходов, здесь сто пятьдесят шесть. Но дело даже не в количестве, а в их разбросе. Пять областей, которые граничат с Архангельской областью, в совокупности по площади меньше, чем она одна. На Сахалине я несколько раз в году бывал во всех приходах. Знал священников и прихожан, их проблемы. Здесь так работать не получается. Меня убеждали: «Это нормально, владыка Тихон так жил, не переживайте. Здесь есть приходы, в которых вообще никогда не ступала нога епископа». Но я все равно ощущал дискомфорт. И вот при встрече с Патриархом я поделился с ним этими мыслями. И, как оказалось, попал в точку. Он мне сказал: «У вас правильно работает барометр вашего сердца, так и должно быть».
Паства должна знать епископа в лицо. Если ты взял такое стадо, которое не можешь контролировать, то какие-нибудь овечки будут теряться и их могут съесть.
Проведу аналогию с медициной. Моя сестра в Новосибирске работает участковым врачом. По нормативам у нее есть примерно 15 минут на больного. Это ненормально. Что можно за это время сделать? Пожилая бабушка — пока она вошла, села, начала говорить... А врач должна за это время уже успеть выслушать, поставить диагноз и назначить лечение. В церковной жизни у нас, слава Богу, такого нет и быть не должно. С помощью епархий мы теперь сможем охватить самые отдаленные населенные пункты нашего огромного региона.
— Вы сказали, что поиск кандидатов на должность епископа — это право и привилегия митрополитов. Почему ваш выбор остановился именно на архимандрите Иакове?
— Я до сих пор не определился с тем, кто будет Котласским епископом. Что касается назначения в Нарьян-Мар, я долго не раздумывал. Отца Иакова я знаю давно, мы познакомились еще в семидесятых. Это сильный и всесторонне развитый человек. Он служил офицером в Вооруженных силах. Имеет прекрасное богословское образование. Вместе с тем по светскому образованию он филолог и до сих пор эту специальность не оставил — занимается исследованиями, написанием книг и статей. Увлекается фотографией. Его альбом о жизни на Сахалине и Курилах высоко оценил Патриарх.
И вместе со всем этим отец Иаков — человек, который «болеет» Севером. Он служил в храме, который находится в Антарктиде. Ходил Северным морским путем. Его влекут труднодоступные места. На Сахалине, чтобы добраться до окрестных островов, он предпочитал корабль, а не самолет. А знаете, какая у нас там бывает болтанка, когда людей просто наизнанку выворачивает? При этом он, бывало, ходил на старых судах, которые вообще не предназначены для таких путешествий. Говорил при этом: «Прорвемся, с Божией помощью». Не раз попадал в шторм. У пограничников он пользовался заслуженным уважением. Самое главное — это человек бесстрашный, который не боится трудностей. И при этом он, как и любой настоящий монах, не стремился «делать карьеру». Долго был простым диаконом, потом занимался преподаванием. Это очень достойный человек, в котором я полностью уверен.
— Какая реакция была у отца Иакова, когда вы предложили ему стать епископом в Нарьян-Маре?
— Конечно, он взял тайм-аут, чтобы посоветоваться со своим духовником — это человек, чье мнение для христианина крайне важно. Он может подсказать и посоветовать — сможешь ты понести этот крест или нет. И время необходимо еще для того, чтобы услышать голос Бога в своем сердце. Это правильный подход, я другого не ожидал. Его хиротония во епископы пройдет 25 февраля. А дальше, когда благословит Святейший Патриарх, он прибудет в Нарьян-Мар.
— Вы уже успели два раза побывать в Нарьян-Маре. Какое впечатление на вас произвело Заполярье?
— Еще до приезда я знал, что это город, в котором жить очень непросто. И представлял себе место, похожее на рабочие поселки Сахалина. И в этом я оказался прав. Дело в том, что даже в Архангельске можно встретить людей праздношатающихся. Есть лентяи, опустившиеся люди, бомжи. А там, в рабочих сахалинских поселках, таких очень мало. Условия для подобной жизни слишком суровые. Выживают те, кто работает. В других регионах — да хоть в Воронежской области — шатайся себе сколько хочешь. Климат мягкий, пустых помещений полно. А в Нарьян-Маре я такого не увидел. Там живут энергичные люди, которые привыкли работать.
Я помню старый храм в Тельвиске, он удивительный, дышащий каким-то патриархальным бытом. Так же, как дышат старые деревни. Я побывал в Великовисочном и с удивлением узнал, что этому селу несколько столетий. В таких суровых условиях жили люди и не боялись. Моя мечта — посетить Несь. Это село находится совсем недалеко от Мезени. Было бы здорово организовать туда поездку на снегоходах. Люблю такие путешествия. Я знаю, там сейчас есть проблемы со старым храмом и сложная ситуация с домом священника. Вскоре этими вопросами будет заниматься ваш епископ.
«Православие на Северной земле»/Патриархия.ru
