Статья первого заместителя председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, политического философа А.В. Щипкова опубликована на сайте «Независимой газеты».
Статья Владимира Путина «Об историческом единстве русских и украинцев» вызвала бурную, но короткую реакцию. Российская либеральная медиасреда и в этот раз (как всегда она поступает с концептуальными путинскими текстами) сыграла роль своеобразной завесы, которая, как вуалью, замутняет основную политическую и идеологическую мысль.
На виду следующие тезисы: Россия не позволит сделать из Украины анти-Россию, украинцы-малороссы и русские — один народ, который мы готовы защищать всеми имеющимися средствами. Многое из сказанного звучало на официальном уровне и раньше. Но на этот раз дается понять, что киевский режим, родив нацистский закон о коренных народах, открывающий прямой путь к государственному геноциду русских, перешел «красную черту».
Если отодвинуть вуаль в сторону, мы увидим, что статья Владимира Путина намного шире перечисленного — она создает абсолютно новую политическую реальность.
Прежде всего зададимся вопросом «Кто говорит?» — то есть в каком качестве предстает здесь Владимир Путин? Он выступает и не как дипломат, и не как главнокомандующий, и не как геополитик (в этом смысле этот текст имеет мало общего с Мюнхенской речью 2007 года), и даже не как историк, хотя историческим проблемам посвящена едва ли не большая часть статьи. Владимир Путин говорит здесь как человек, ответственный за дальнейший ход русской истории.
Второй, не менее важный вопрос — «Кому говорит?». Кто же адресат, на какую аудиторию он рассчитан? Комментаторы объявили, что основной аудиторией является западный политикум. Но этот политикум пошел «по задам» и принялся искать в путинской статье политические обиды, а также привычную и все объясняющую «имперскую ностальгию». Примечателен, между прочим, тот факт, что, поминая «имперство», западные политологи стыдливо умалчивают о том, что империей, и достаточно проблемной, является сама Украина. И венгерское, и румынское, и русское население отнюдь не в восторге от имперской политики Украины, которая решила сохранить себя в советских границах, но отдать при этом власть западноукраинской этнократии, отнюдь не представляющей национальное большинство. Чтобы вложить бывшую УССР в прокрустово ложе узкой мононациональной доктрины — «одна страна, один язык, одна нация», приходится проводить культурные и религиозные чистки, а кое-где и прямой военный геноцид.
Сегодня ясно, что ради этого и проводился майдан. Такие его цели, как вступление в ЕС и борьба с коррупцией, были показными, и мы видим, что они не достигнуты. Зато продолжается насильственная дерусификация, то есть война с преобладающей частью населения Украины. Говоря откровенно, это был не евромайдан, а антирусский майдан. Русская идентичность в ее малороссийском изводе ставится под запрет и подменяется украинской как якобы социально и культурно более «полноценной».
Правящая этнократия, национальное меньшинство угнетает русское большинство, проживающее на всех территориях Украины, включая те, которые были переданы ей в ходе волюнтаристской национальной политики большевистских правительств.
К этому русскому большинству и обращается Путин. Вот кто главный его адресат.
Путин прямым текстом говорит, что Украина оккупирована, что она находится под внешним управлением, что элиты предали народ — единый русский народ, что меньшинство угнетает русское большинство. Форма прямого высказывания вообще характерна для президента, который часто обращается к народу, минуя как элиты, так и политтехнологических посредников. Но здесь мы видим принципиальное отличие. Если раньше Путин обращался исключительно к гражданам России, то сейчас — ко всему русскому народу во всей его исторической, культурной и религиозной полноте.
Путин заявил, что любой народ, включая русский, имеет право на национальное самоопределение и право решать судьбу территорий своего исторического проживания. Тем самым он создал новую политическую реальность, уйти от которой уже невозможно. В отношении будущей судьбы единого русского народа внешнеполитический контур сомкнулся с внутриполитическим.
Статья Путина — это взгляд на ближайшую историческую перспективу. Можно считать ее продолжением «Крымской речи», произнесенной в 2014 году, а именно той ее части, где говорится о русских как крупнейшем разделенном народе Европы. Историческое время стоит дорого. За несколько лет изменилось звучание этого тезиса. Сегодня президент России говорит от имени и россов, и новороссов, и малороссов. Он напоминает о том, что Россия не может себе позволить оставить часть своего народа без защиты. Это вопрос исторической национальной состоятельности. Какими средствами будут защищены национальные права единого русского народа, заранее нельзя сказать. Но момент принципиального решения проблемы украинских русских (русских с гражданством государства Украина) явно уже близок.
И здесь содержится подсказка самим украинским русским. Для них (для нас) сейчас важно утвердиться в своем культурном самоопределении, несмотря на репрессивную политику этнократического меньшинства. Сопротивление насильственной ассимиляции нуждается как в политической поддержке, так и в идеологическом обосновании, которое и дает статья «Об историческом единстве русских и украинцев».
Повторю: Владимир Путин говорит здесь как человек, ответственный за дальнейший ход русской истории. Не он выбрал эту судьбу, она сама выбрала его, но он не уклонился. Мы это видим и ценим.
