Документ одобрен на заседании Священного Синода 25 августа 2022 года (журнал № 81).

Монашество — образ жизни христиан, полностью посвятивших свою жизнь молитве и аскетическим подвигам с целью преображения и спасения души. С древности для этой цели христиане покидали мир, проводя жизнь либо в общежительных монастырях, либо в уединенных скитах или кельях. За столетия был выработан устав монашеского образа жизни, сложились традиции иноческого делания.

Однако в истории Русской Православной Церкви, а равно и на современном этапе ее существования имеет место такое явление, как священнослужение монахов на приходах. Историко-канонический анализ данного вопроса показывает, что пребывание монаха вне стен монастыря может быть лишь исключением, требующим отдельного обоснования.

Данный документ не рассматривает священнослужение монахов при духовных учебных заведениях, миссиях и церковных учреждениях, поскольку, согласно Положению о монастырях и монашествующих, постриги в них должны совершаться «на основании особого положения»[1], хотя практические рекомендации, изложенные в настоящем документе, могут быть применимы к монашествующим вышеперечисленных категорий, кроме монашествующих духовных школ.

Историко-канонический анализ священнослужения монахов на приходах

Пребывание и священнослужение монахов вне монастырей неоднократно рассматривалось в канонических определениях Православной Церкви.

Четвертым правилом IV Вселенского Собора устанавливается запрет монахам самовольно покидать свои монастыри, в которых они приняли постриг, и вмешиваться в церковные и гражданские дела: «Монашествующие же, в каждом граде и стране, да будут в подчинении у епископа, да соблюдают безмолвие, да прилежат токмо посту и молитве, безотлучно пребывая в тех местах, в которых отреклись от мира, да не вмешиваются ни в церковные, ни в житейские дела, и да не приемлют в них участия, оставляя свои монастыри: разве токмо когда будет сие позволено епископом града, по необходимой надобности»[2].

Комментируя это правило, преподобный Никодим Святогорец говорит, что монашествующие «не должны ни рукополагаться на приходах в мирских церквях, ни нести там чреду священнослужения. Ибо и они по своему имени суть монахи и дают обет девства, а потому подобает, чтобы они и рукополагались в монастырях и жили, исполняя служение священства, там, а не в миру»[3].

Ряд канонических определений, которыми руководствовалась Русская Православная Церковь, не касаясь напрямую вопроса приходского служения монашествующего духовенства, категорически запрещает священномонахам совершение мирских треб, из чего со всей очевидностью следует невозможность их пребывания на приходе. Согласно 84 правилу Номоканона при Большом Требнике монаху-священнику (иеромонаху) запрещено венчать браки и брать на себя обязанности восприемника при крещении; устранение иеромонаха от венчания браков обусловлено тем, что подобное действие им совершать не подобает: «Монах-священник не венчает женитву, сиречь не благословляет, неприлично бо есть»[4].

Митрополит Киприан (конец XIV века) в своем каноническом послании пишет игумену Афанасию: «Не достоит игумену или черньцу-попу венчавати: мирских бо попов есть то дело, а не чернеческое; разве аще велика нужа будет, крестити дитя»[5].

Стоглавый Собор 1551 года не только не рассматривает возможность служения иеромонахов на приходах, но даже белому овдовевшему священнику запрещает продолжать свою службу при церкви и предписывает ему непременное удаление в монастырь: «И должны суть таковии благодаряще Бога и Его судьбы, повеление в монастырь отходити, и во иноческая одеяния от настоятеля духовного игумена пострищи себе… и тогда священнодействуют таковии в монастырях, а не в мирских (храмех)»[6].

В указе Святейшего Синода 24 апреля 1721 г. подтверждено: «Иеромонахам свадьбы венчать и другие мирские требы отправлять весьма воспретить, дабы того оные впредь чинить не дерзали»[7].

В XIX веке исполнять все мирские требы разрешалось флотским иеромонахам, а также иеромонахам, служащим на приходах, хотя для этого не было никаких канонических оснований.

«Правила благоустройства монашеских братств в Москве», составленные святителем Филаретом, митрополитом Московским, и утвержденные Святейшим Синодом 13 августа 1852 года говорят: «Исходящие из монастыря с настоятелем на соборное или другое богослужение должны возвращаться в монастырь непосредственно по окончании оного» (гл. 51). «Когда монастырские священнослужители требуются в приходские церкви для священнослужения, вместо местных больных, или для ранних литургий, или в домовые церкви епархиального ведомства: настоятель назначает для сего исправных и благонадежных, с разрешения епархиального архиерея. При сем также наблюдается, чтобы они исходили из обители к назначенному времени богослужения, для которого призваны, и возвращались непосредственно по совершении оного» (гл. 52)[8]. Согласно этим правилам, священноиноков направляли в приходские церкви для служения лишь на краткое время, с непременным условием быстрого возвращения в обитель.

Однако в том же XIX веке начинает распространяться обычай посылать иеромонахов на приходы. Отрицательная оценка этой практики была дана монашеским съездом, проходившим в Троице-Сергиевой Лавре в 1909 году: «Не допускать, чтобы иеромонахи исполняли обязанности мирских священников… ибо это будет служить соблазном, ибо трудно иноку жить среди мира в тесном общении с иным полом и не уязвиться: как рыба не может жить без воды, так и инок без монастыря…»[9]

В документах Отдела о монастырях и монашествующих Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 годов говорится: «Согласно правилам святых Соборов (4 пр. IV Всел.; 21 пр. VII Всел.; 4 пр. Двукр.) монашествующие обязываются пребывать в иноческом послушании в тех монастырях, где они положили начало, постриглись и отреклись от мира, и не переходить в другие монастыри, за исключением тех случаев, когда духовная власть признает полезным переместить монаха, известного по благочестию и честному житию, в другую обитель для ее благоустройства и ради общей пользы». И потому «Не разрешается посылка иеромонахов и иеродиаконов в мирские приходы для замещения болящих или уехавших священнослужителей и совершения треб»[10].

Но реалии церковной жизни в ХХ веке приводили к нарушению этих правил. Особенно широкое распространение служение иеромонахов на приходах и проживание их вне стен обители получило вследствие закрытия монастырей. Упраздняя обитель, власти иногда оставляли монахам одну из монастырских церквей, преобразуя ее в приходскую. Очень часто иеромонахи, чтобы после закрытия монастыря не лишиться возможности совершать богослужения, переходили в одну из ближайших приходских церквей и поселялись рядом с ней, как это было с насельниками Данилова монастыря в Москве.

Были случаи, когда после закрытия обители священнослужители просили своего архиерея о назначении их на городской или даже отдаленный сельский приход. В последующие периоды, особенно после новой волны гонений 60-х годов, действующих монастырей в Русской Православной Церкви оставалось совсем немного. Власти всячески препятствовали увеличению их общин. Имели место постриги вне монастырей и священнослужение на приходах монахов, которые никогда не знали монастырской жизни.

Анализ современного положения священнослужения монахов на приходах

В период гонений на Церковь в России в XX веке монашеская жизнь находилась в экстраординарных условиях, поэтому повсеместное строгое следование нормам иноческой жизни было невозможно. В силу объективных причин служение немногочисленных монашествующих в приходских храмах принималось священноначалием как вынужденная мера.

С кардинальным изменением положения Церкви в конце 80-х — начале 90-х годов и ее возрождением в последующие десятилетия, необходимость приведения монашеской жизни к соответствию духу и букве предания проявилась со всей определенностью.

«Положение о монастырях и монашестве», принятое на Освященном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 29 ноября — 2 декабря 2017 года, рассматривает практику служения священноиноков на приходах лишь как исключение: «В особых случаях, ради церковной пользы, решением епархиального архиерея по согласованию с игуменом монастыря монашествующий может быть направлен на исполнение послушания вне стен обители. Служение монашествующих вне обители должно быть ограничено определенным сроком, а постоянное служение в миру должно быть исключением, относящимся к отдельным монашествующим. При этом, если правящий архиерей или игумен видят, что несение подобного послушания вредит духовному устроению исполняющего его монаха, то такового следует вернуть в монастырь»[11].

Особое внимание «Положение о монастырях и монашестве» обращает на благотворное влияние монашеской жизни, которая становится для мирян убедительной проповедью о Христе, через практику духовного окормления монашествующими мирян. Но при этом подчеркивает — опытные иеромонахи могут становиться духовными наставниками, но для мирян, посещающих монастырь.

Однако анализ современной церковной жизни выявляет основные проблемы, препятствующие в некоторых случаях выполнению общих и весьма оправданных требований.

Первая и главная из них — дефицит кадров, нехватка клириков, особенно на отдаленных сельских приходах.

Не только во второй половине ХХ века, но и в наши дни во многих епархиях существуют приходы, на которых, вследствие отсутствия дохода и надлежащей инфраструктуры населенного пункта, просто не проживет священнослужитель, обремененный заботами о пропитании семейства, о воспитании и обучении детей. Иеромонах может нести здесь служение, и священноначалие вынуждено посылать его служить на этот приход на продолжительный период времени.

Возникает сложная дилемма: монах, творящий послушание священноначалию, тщательно исполняет служение и оказывает благотворное влияние на духовную жизнь прихожан. Но при этом всегда существует опасность, что он потеряет внутреннюю связь не только с обителью, но и с самим монастырским образом жизни.

Порой для служения на приходе постригают человека, желающего послужить Церкви, но никогда не жившего в монастыре, а значит и не имеющего внутренней связи с обителью. А в некоторых епархиях и вовсе нет устроенных мужских монастырей, и клирику, желающему послужить Богу на родной земле, просто негде было познакомиться с иноческой общежительной жизнью. При этом он не хочет быть целибатом, стремясь к внутреннему монашескому деланию.

Стоит отметить и более сложные ситуации, становящиеся источником духовных проблем. По традиции Русской Православной Церкви архиерейский сан может принять только монашествующий, и порой основным мотивом для принятия пострига становится желание карьерного роста. Кроме того, что это настоящая трагедия для духовной жизни человека, подобный мотив может существенно осложнить пребывание такого монаха в общежительной обители. А некоторые монахи, принявшие постриг из таких соображений и прослужившие много лет на приходе, и вовсе категорически отказываются поступать в монастырь и готовы оставить служение в случае принуждения.

Ситуация в семье пастыря — развод или смерть супруги — может способствовать принятию пострига. Но не каждый пастырь, выбравший путь семейной жизни и служение на приходе, даже принимая постриг, готов поселиться в обители. Ситуацию может усугублять наличие несовершеннолетних детей, оставшихся на попечении отца.

В связи с этим священнослужение монахов на приходе нельзя свести к единому шаблону, священноначалию приходится в каждом конкретном случае учитывать множество факторов.

Указания при организации служения монашествующих на приходах

1. Отношение к священнослужению монахов на приходах выражено в Положении о монастырях и монашествующих, рассматривающем данную практику как исключение, обусловленное рядом обстоятельств современной церковной жизни. Поэтому не следует отправлять священнослужителей из монастыря, но по возможности ограничиваться командировками для совершения богослужений.

2. Направление монаха на послушание вне стен обители сопряжено с риском утраты подлинного монашеского устроения, соприкосновения с большими соблазнами в миру и ослабления ревности к подвижнической жизни. Ответственность перед Богом за духовное состояние такового монашествующего и возможные риски, связанные с его священнослужением на приходе, ложатся на архиерея и игумена монастыря, принимающих решение о назначении насельника обители на приходское служение.

3. В тех случаях, когда служение монашествующего на приходе необходимо, оно должно сопрягаться с сохранением живой и непосредственной связи монашествующего с обителью и ее игуменом в каноническом послушании правящему архиерею. Направлять монаха на приходское служение следует только после монастырского искуса.

4. При рассмотрении кандидатуры для направления монашествующего на приход священноначалию следует принимать во внимание возраст монашествующего, его духовный опыт, а также пастырский опыт окормления мирян, приобретенный в обители при совершении исповеди паломников.

5. Направление монашествующего на послушание вне стен обители в той или иной мере ослабляет его духовную связь с иноческой общиной, являющейся для него духовной семьей во главе с игуменом. Чтобы эта связь сохранялась, необходимо создать условия для его полноценного участия в братской жизни при приездах в обитель. За насельником должна быть сохранена возможность соборного служения с братией и окормления у духовника обители.

6. Если монашествующий по старости или болезни не может продолжать свое служение на приходе, ему должны обеспечить возможность пребывать в монастыре и получать уход, который не всегда возможно организовать на приходе.

7. «Положение о монастырях и монашествующих» подчеркивает необходимую связь с обителью для тех, кто пострижен вне монастыря: «Постригаемый вне обители должен быть причислен к братии какого-либо монастыря и вручен восприемнику, так же, как и при постриге в обители. В таком случае игумену обители следует заботиться о том, чтобы такой постриженик сохранял духовную связь с братией своего монастыря. Такая связь должна выражаться в литургическом общении, исповеди у братского духовника, а также стремлении проводить в монастыре свободное от внемонастырского послушания время»[12].

8. В сферу ответственности архиерея должно входить и решение комплекса вопросов, связанных с пребыванием священномонаха на приходе: мера его полномочий, материальное содержание, административное подчинение настоятелю, благочинному.

9. В связи с тем, что в настоящее время в Русской Православной Церкви имеются епархии, в которых нет действующих монастырей, правящие архиереи таких епархий могут создавать монашеские общины под своим непосредственным руководством, с перспективой учреждения монастыря в дальнейшем. Жизнь в таких общинах следует устраивать по примеру монашеских обителей, дабы избежать возникновения монашеских групп из людей, постриженных на приходе и оторванных от монашеской традиции. Как показывает практика, такие группы порой тяготеют к сектантскому сознанию. Общины, создаваемые под руководством правящего архиерея, необходимо регистрировать как архиерейские подворья, чтобы к ним можно было приписывать монашествующих.

10. Если монашествующий служит на отдаленном приходе в тяжелых условиях продолжительное время, то епархиальному архиерею рекомендуется обращать на это особое внимание, подбирать кадры ему на замену и своевременно проводить ротации такого духовенства.

11. В ХХ веке, во время гонений на христиан, Церковь накопила богатейший опыт монашеского служения на приходах, обращение к которому было бы весьма полезно тем, кто по благословению священноначалия осуществляет такое служение. Источником практических советов в данном вопросе могут быть труды игумена Никона (Воробьева), архимандрита Иоанна (Крестьянкина), архимандрита Павла (Груздева), архимандрита Гавриила (Ургебадзе), а также монашествующих, оказавшихся в эмиграции. Их личный опыт, а также поучения помогут монаху стремиться к главной цели монашеского делания.

12. Вопрос о целесообразности пострижения вдовых священнослужителей (не имеющих детей или возрастивших их до совершеннолетия) на приходах должен быть рассмотрен со всей тщательностью. Если есть необходимость оставления вдового священника на приходе, представляется целесообразным оставлять его в целибатном состоянии. Монашеские постриги вдовых священников следует совершать только в монастырях.

13. Следует воздержаться от постригов кандидатов, ищущих карьерного роста, а не монашеского делания.

14. Уровень благоустроенности монастырей всегда был связан с общим состоянием церковной жизни. Поэтому необходимо повышать общий уровень церковности верующих, в том числе разъяснять основную цель монашества и средства ее достижения.

Указания по приведению практики служения монахов на приходах в соответствие с вышеизложенным

1. Монашеские постриги впредь совершать к определенному епархиальному монастырю или — при отсутствии такового в епархии — к архиерейскому подворью, при котором существует монашеская епархиальная община.

2. Если монашествующий давно служит на приходе и никогда не имел опыта жизни в общежительном монастыре, а также не имеет внутреннего расположения к монашеской общежительной жизни, его назначение в монастырь может быть затруднительным. Рекомендуется такого монашествующего оставлять на прежнем месте служения, архиерейским распоряжением прикрепив его для духовного окормления к епархиальному монастырю или архиерейскому подворью с монашеской общиной.

3. В случае наличия исключительных обстоятельств, по которым есть необходимость направить насельника монастыря на приходское служение, важно соблюдать следующие рекомендации:

a) направлению на приход должен предшествовать монастырский искус;

b) назначение насельника монастыря на приходское служение совершается по временному командировочному распоряжению правящего архиерея с сохранением у монашествующего статуса насельника обители;

c) насельники монастырей, совершающие свое служение на приходах, должны периодически несколько раз в год (по определению архиерея) посещать свои монастыри для участия в духовной жизни обители и проходить общебратскую исповедь;

d) если монашествующий при прохождении командировки назначается на административные или хозяйственные епархиальные, либо приходские должности, то за ним так же сохраняется статус монастырского насельника.

***

Примечания

[1] — Положение о монастырях и монашествующих. 6.6.

[2] — Четвертое правило Святого Вселенского IV Собора, Халкидонского.

[3] — Пидалион. Афинисин, 1998. С. 188.

[4] — Цит. По: Павлов А.С. Номоканон при Большом Требнике. Его история и тексты, греческий и славянский с объяснительными и критическими примечаниями. М., 1897. С. 215.

[5] — Цит. по: Там же. С. 217.

[6] — Стоглав. Текст. Словоуказатель. М.-СПб., 2015. С. 201-212.

[7] — Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания. Т. 1. № 52. С. 79.

[8] — Правила благоустройства монашеских братств в Москве. М., 1868. С. 29-30.

[9] — Серафим (Кузнецов), иеромонах. Первый Всероссийский съезд монашествующих 1909 года. Воспоминания участника. М. 1999. С. 204.

[10] — Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 годов. Т. 19. Документы Отдела о монастырях и монашествующих. Издательство Новоспасского монастыря. М. 2016. С. 131, 332,436.

[11] — Положение о монастырях и монашествующих. IX.

[12] — Положение о монастырях и монашествующих. 6.6.