— Ваше Блаженство, Ваш визит в Русскую Православную Церковь подходит к концу. С чего бы Вы начали подводить итоги состоявшегося визита, что могли бы выделить в качестве важнейшего его результата?
— Самое важное — это, конечно, личное общение с Патриархом Кириллом и с другими представителями Русской Православной Церкви. Кроме того, этот визит очень укрепил меня в благодати. Я помолился у многих святынь, посетил много монастырей, приложился к мощам многих святых.
— Какие темы прежде всего становились предметом обсуждения в ходе Ваших переговоров со Святейшим Патриархом Кириллом?
— Мы обсуждали, как дальше служить и работать вместе. В процессе этого обсуждения мы констатировали, что между нами нет никаких больших проблем, хотя в целом во всемирном Православии некоторые сложности существуют. Но мне представляется, что мы оба чувствуем себя единомышленниками.
— Как Вы оцениваете в целом уровень взаимодействия между Американской и Русской Православной Церквами?
— Американская Православная Церковь – это бывшая «дочь» Русской Православной Церкви, которая для нас теперь словно старшая сестра. Во взаимоотношениях с ней у нас нет никаких сложностей. Нас здесь воспринимают как полностью каноническую и автокефальную Церковь. И это логично, ведь Русская Православная Церковь и предоставила нам автокефалию. Меня здесь принимают на том же уровне, на котором находится сам Патриарх. Если бы нас не воспринимали как полностью самостоятельную и равноправную Церковь, то меня бы здесь так не принимали.
— Совсем недавно Православная Церковь в Америке обрела в Вашем лице своего нового Предстоятеля. Решение каких вопросов Вы считаете для американского Православия наиболее безотлагательным? И как это связано с теми новыми задачами, которые стоят сейчас перед Русской Церковью?
— Наши самые главные проблемы, например неприятности, связанные с вопросами финансирования, можно сказать, уже позади. Но главная задача, которая по-прежнему стоит перед нами, — это проповедь Евангелия в Америке, выполнение нашей миссии, чтобы Православие распространялось по стране, взаимодействие с другими Церквами в Америке.
Другая важная задача — это основание новых монастырей в Америке. Ей мы уделяем много внимания. Хотел бы отметить и желательность предоставления нашим священнослужителям возможности учиться в общецерковной аспирантуре, заняться учреждением которой Патриарх Кирилл поручил владыке Илариону, архиепископу Волоколамскому.
— Каких итогов Вы ожидаете от предстоящей вскоре на Кипре конференции, в рамках которой, в частности, будет обсуждаться вопрос единства Американской Церкви? Рассчитываете ли Вы на то, что Православной Церкви в Америке удастся достичь большей меры понимания своей позиции со стороны иных Православных Поместных Церквей?
— Константинопольский Патриархат, а также некоторые другие Поместные Православные Церкви не признают нашей автокефалии. И если они хотят принять относительно нашей жизни какие-то решения, то это возможно лишь с нашего согласия. Иначе это будет большой грех против нас.
— Намереваетесь ли Вы сделать новые шаги на пути диалога с Константинопольским Патриархом по вопросу признания автокефалии Православной Церкви в Америке?
— Конечно, я бы этого очень хотел. Такова моя позиция. Но при этом я просто хочу быть честным с Предстоятелем Константинопольской Церкви, ни в коем случае не желая проявлять к нему недостаточную степень уважения или говорить что-либо против него. Но позиция Константинопольского Патриарха относительно нас мне представляется неверной. Святейший Патриарх Кирилл и владыка Иларион оказывают нам постоянную поддержку в этом вопросе. Ведь это вопрос, касающийся не только нас, но и отношений между Московским и Константинопольским Патриархатами. Московский Патриархат даровал нам автокефалию. Это решение и оспаривает Константинопольский Патриарх.
— Ваше Блаженство, расскажите, пожалуйста, нашим читателям об Американской Православной Церкви: какова численность ее паствы и кто ее составляет? Какое место она занимает среди других православных юрисдикций в Америке?
— У нас около 650 приходов и 25 монастырей. Количество наших причастников составляет около 100 000 человек. Крещенных — около миллиона. Греческая юрисдикция охватывает около 125 000 активных членов и около 400 приходов. Но их приходы очень большие, гораздо больше наших. У них также больше крещенных, около двух миллионов человек. У Антиохийского Патриархата около 225 приходов и около 50 000 причастников. У Сербской Православной Церкви около 100-150 приходов, точно не знаю.
Около шестидесяти процентов нашей паствы — это американцы, принявшие Православие. 30 % — это бывшие униаты, и около 10 % — русские эмигранты. Так много американцев у нас потому, что значительную часть нашей паствы составляют жители Аляски и Мексики, многие из которых являются индейцами. Мы не русская Церковь, мы Поместная Православная Церковь, которая принимает всех и открыта для всех. Поэтому, хотя часть нашей паствы и составляют русские, они в ней — отнюдь не большинство. Правда, сейчас мы решаем вопрос, чтобы представитель Русской Православной Церкви заседал и в нашем Синоде.
— Ваше Блаженство, недавняя смена президента Соединенных Штатов и экономический кризис, вероятно, сопровождаются изменениями в общественной жизни страны, в умонастроениях людей. Ощущает ли на себе последствия подобных изменений Православная Церковь в Америке? Чего ожидают американские православные от ближайшего будущего?
— Для всех нас — и там и здесь — нынешнее время очень трудное. Мы тоже живем на пожертвования, но у нас нет такой системы спонсорства, как в России. Сегодня пожертвования нам в связи с кризисом уменьшились где-то на 20%. У нас нет никаких особых отношений с американским государством. Отношения между Церковью и государством там совсем другие, чем здесь.
— Что для Вас как архиерея и Предстоятеля Церкви значит монашество в целом и Валаамская традиция — в частности? Ведь важная часть Вашего визита — паломническое посещение святынь Москвы, Троице-Сергиевой Лавры, Санкт-Петербурга и, конечно, Валаама, с которым многое связано в Вашей жизни и для поддержки которого Вы очень многое сделали. В чем вообще особенности монашеского служения в американском Православии?
— Валаамская традиция для нас, конечно, очень и очень важна. На Валааме я получил свое духовное образование, я это осознаю и стараюсь передать другим воспринятую традицию. Когда я основывал монастырь в Калифорнии, мне очень помогало знание Валаамского предания. Очень хорошие советы мне давали игумен монастыря, нынешний епископ Панкратий и старец Кирилл (Павлов). Это меня очень поддерживало и укрепляло. Сейчас я хочу основать уже новое братство на востоке Америки. Оно тоже будет покоиться на Валаамских традициях. Владыка Панкратий сказал, что нам надо обращаться к своим духовным корням. В Америке мы должны обращаться к русским традициям. В России же обращаются к афонским духовным традициям.
— Многие западные люди приходили и приходят к Православию через знакомство с русской литературой, музыкой, иконописью, богословской мыслью. Какую роль сыграла русская культура в Вашей жизни?
— Для меня это было очень важно. Первой встречей с русской культурой было чтение «Братьев Карамазовых». Из него я почерпнул первые знания о Православии, но не был тогда знаком еще ни с одним православным человеком. На меня также сильно повлияли книги Владимира Лосского, особенно «Очерк мистического богословия Восточной Церкви». Я стал читать эту книгу и понял, что мне нужно стать православным. Мне было тогда 18 лет. Это была для меня такая интуиция истины.
— А как Вы установили контакт с Православной Церковью в Америке?
— Я нашел телефон русского храма. Это был храм Зарубежной Церкви. Я позвонил и пошел туда. Я пришел в храм, посмотрел, но ничего не понял, ни одного слова. Я пошел в Греческую Церковь, меня там очень хорошо приняли, но сказали: «А почему Вы здесь, если Вы не грек»? И в Сербской Церкви мне сказали: «Зачем ты здесь, если ты не серб?».
Потом я встретил священника из Московского Патриархата, мексиканца, очень хорошего человека. Его звали отец Роман Мерлос. Он очень много со мной занимался и помог мне принять Православную веру. И я ему очень благодарен.
— Что в первую очередь не удовлетворяет в других христианских конфессиях американцев, решающихся принять Православие?
— Православие — единственная ветвь христианства, которая целиком сохранила апостольское наследие. Католики тоже имеют неповрежденность апостольского преемства, то, что по-английски зовется integrity, однако литургически они от него отошли. Но вера у них более или менее правая, хотя и с добавлениями (смеется). А вот протестанты очень многое потеряли и от очень многого отошли. Они чрезвычайно секуляризировались. Даже Католическая Церковь у нас секуляризировалась. Только Православная Церковь наиболее твердо противостоит духу этого мира.
Беседу вел Юрий Пущаев
Патриархия.ru
