Епископ Зарайский Меркурий, председатель Синодального отдела религиозного образования и катехизации, ответил на вопросы корреспондента интернет-портала «Татьянин день» Даниила Сидорова.
«Не все наши дела лежат на поверхности»
— Ваше Преосвященство, Вы уже пять месяцев возглавляете Отдел религиозного образования и катехизации. Какие конкретные задачи стояли перед Отделом на момент Вашего назначения? Удалось ли решить какие-то из них?
— К моменту назначения нового председателя Синодальный отдел религиозного образования и катехизации (ОРОиК) решал целый ряд стратегических задач, главная из них — введение преподавания в светской школе основ православной культуры (ОПК). Ее удалось решить уже во время работы Отдела после смены его руководства. Среди задач тактического плана на первом месте находилась необходимость в кратчайшие сроки, пока ведется доработка проекта нового стандарта общего образования, наладить прочные рабочие связи с Министерством образования и науки России, с Департаментом образования города Москвы, с другими структурами, в ведении которых находится сфера образования. Эта задача также была успешно решена.
В результате предпринятых с нашей стороны усилий создана Комиссия по преподаванию православной культуры и духовно-нравственному воспитанию при ОРОиК, прошло уже три ее заседания. На последнем из них утверждены Основные направления взаимодействия Минобрнауки России и ОРОиК по вопросам преподавания учебного предмета «Православная культура» в системе общего образования на 2009- 2012 гг., одобрен план работ по реализации данного проекта.
Председатель ОРОиК принял участие в работе очередного заседания Совета Минобрнауки России по федеральным государственным образовательным стандартам, в состав которого он вошел по приглашению министра А.А. Фурсенко.
21 июля сего года Президентом России было объявлено о решении поддержать обращение Святейшего Патриарха Кирилла и лидеров традиционных религий России ввести преподавание в школах основ религиозной культуры, включая православную культуру. Так что мы неплохо поработали в этом направлении, но главные труды нас ожидают еще впереди. Уповаю на то, что Господь поможет, и вижу, что уже помогает, найти людей, вместе с которыми стоящие перед нами большие задачи будут решены.
— Не секрет, что в последние годы ОРОиК часто обвиняли в бездействии: приходилось слышать, что кроме подготовки Рождественских чтений и организации православных скаутских дружин Отдел не делает ничего. Можете ли Вы рассказать о других значимых проектах? Есть ли новые инициативы, которые планируется разрабатывать в обозримом будущем?
— Организация скаутских дружин — делание Отдела по делам молодежи, так что Вы, кроме Чтений, нам и вовсе ничего не оставили... Конечно, работа шла, но не все дела Отдела лежат на поверхности. Сравните, сколько воскресных школ было в начале 90-х годов, и сколько их сейчас, сколько открыто теологических факультетов в светских вузах, сколько православных школ и гимназий работают по всей России, посмотрите отчеты — сколько светских школ уже реализуют различные программы по изучению основ православной культуры. Те же самые Рождественские чтения показывают, что год от года число таких школ и программ возрастает, увеличивается численность педагогов.
Конечно, во многом это происходит благодаря инициативе на местах, но без организующей роли Отдела в таких масштабах это было бы просто невозможно. Так что вполне закономерно то, что число воцерковленных православных в России выросло в два раза по сравнению с 1990-ми. В этом есть и заслуга ОРОиК.
Есть еще один проект, который успешно реализуется. Уже не первый год проводится Всероссийский конкурс работ в области педагогики, воспитания и работы с детьми и молодежью до 20 лет на соискание премии «За нравственный подвиг учителя». Недавно состоялось заседание рабочей группы конкурса, обсуждались итоги проведения его I этапа, утверждены составы экспертной и рабочей групп, а также конкурсных комиссий II и III этапов, внесены предложения о составе Попечительского совета, решено продлить прием конкурсных работ II этапа до 20 августа 2009 года.
Конечно, хочется большего. Еще мало методических пособий, не хватает учебников, нет единых разработанных программ, ощущается нехватка курсов подготовки и повышения квалификации учителей, плохо поставлена информация о том, что уже есть, недостаточно налажены связи между различными православными учебными заведениями. Все эти вопросы мы также будем решать. Но разрешение трудностей невозможно только по воле одного человека, как бы сильно он к этому ни стремился. Поэтому вижу главную задачу в том, чтобы реорганизованный Отдел стал, наконец, тем, чем он и призван быть — центром работы по религиозному образованию, вокруг которого сплотились бы коллективы авторов по написанию учебника по учебному предмету «Православная культура» и который помог бы организовать подготовку преподавательских кадров. Будут предприняты энергичные усилия Отдела в этом направлении с участием всех тех, кому не безразлично будущее нашей страны, которое закладывается в процессе воспитания и образования подрастающего поколения ее граждан.
«Не нужно ставить российское образование на западные рельсы»
— Вы девять лет прослужили управляющим Патриаршими приходами в США. Чем важен этот опыт для Вашей работы в Отделе?
— Опыт дипломатической работы ценен для руководителя любого ранга и любой отрасли хозяйства и жизнедеятельности как в государстве и обществе, так и в Церкви. В самом деле, умение вести переговоры, договариваться по спорным вопросам и находить взаимоприемлемые решения трудно переоценить в нашей жизни. Дипломатическое образование и опыт практической работы в дипломатии востребованы и в банковской сфере, и в производстве, и в управлении государством, и в общественной деятельности. Церковь у нас рассматривают как один из ведущих институтов гражданского общества. Поэтому навыки управления ее синодальными учреждениями, тем более такими, которые поддерживают связи и с государственными, и с общественными структурами, также требуют определенных знаний и практического опыта, присущих дипломатическим работникам. Вот почему церковная дипломатия, которой уделено последние девять лет земной жизни — это тот фундамент, на котором будет строиться работа вверенного мне синодального Отдела.
— Есть ли черты западного и, в частности, американского религиозного образования, которые можно было бы использовать у нас?
— Не думаю, что российское образование нужно ставить на западные, тем более американские рельсы. Хотя, к сожалению, в светском образовании сейчас мы наблюдаем нечто подобное. В России отечественная педагогика, образование в целом имеют свои исторические традиции, и весьма богатые, как показывает след, который оставили русская культура и русская наука в мире. Зачем же от них отказываться? Напротив, их надо уважать. Ведь нельзя допустить, чтобы всем управлял только рынок. Идея борьбы за конкурентоспособность наших специалистов на мировом рынке труда в целом здрава. Но решать эту проблему нужно не тем путем, когда преподаватели оказываются вынужденными вместо передачи знаний ученикам заниматься их «натаскиванием» на тесты или подсчетом баллов, принятых в Болонском процессе. Есть другие варианты, приемлемые в наших условиях. Ведь наш опыт показывает: ученики, получившие максимальные баллы на ЕГЭ, порой не могут достойно выдержать традиционный экзамен. И наоборот, прекрасно, нестандартно, по-научному мыслит ученик, которому не удается правильно поставить все нужные галочки в тестах.
Другое дело религиозное образование на Западе. К такому опыту, пожалуй, все же стоит обратиться. Имеется в виду именно православное образование. Хотя бы потому, что именно на Западе православная традиция никогда не прерывалась, несмотря на то, что были и свои трудности. При этом русское Православие, традиция которого Промыслом Божиим распространилась по всему миру, прошло через опыт создания за рубежом богословских институтов и духовных семинарий, где сохранились ценные книги, учебники и курсы лекций, утраченные в годы революционных потрясений в России.
К западному религиозному образованию стоило бы пристальнее присмотреться еще и потому, что оно применяет отлаженную методологию, использует примерную организацию учебного процесса, ориентируется на последние мировые достижения богословия, педагогики и психологии.
— Каково сегодня состояние церковно-приходских школ в России? В чем их главные отличия от православных воскресных школ в США?
— В России таких школ еще недостаточно, они существуют еще не повсеместно. Обучение в них проводится неформальное, учителя, среди которых бывают зачастую и сами настоятели храмов, — люди заинтересованные, с любовью передающие ученикам не только знания о вере, но и сам живой опыт веры. Выпускники воскресных школ становятся активными прихожанами храмов, проходят алтарное послушание, поют на клиросе, участвуют в социальном служении, принимают участие в проведении праздничных концертов.
От православных воскресных школ в США наши церковно-приходские школы отличаются тем, что основной упор в них делается на изучение Закона Божьего и навыков православного образа жизни, при этом «за кадром» оставляется все то, что дает человеку учеба в светских учебных заведениях, семья и окружающая его информационная среда обитания. Например, у нас в стране на бытовом уровне нет проблемы сохранения родного языка и национальной культуры. В Америке же как стране иммигрантов в условиях активной ассимиляции различных расовых и национальных групп населения главная цель таких школ, которые открыты, главным образом, для детей наших соотечественников, состоит в сохранении культурной самобытности и религиозной идентичности.
«Родители не вполне понимают, что будут преподавать их детям»
— В дискуссии о преподавании Основ православной культуры в средней школе и государственной аккредитации духовных учебных заведений в России Вы, можно сказать, человек со свежим взглядом. Что, по-вашему, обычно упускается при обсуждении этих проблем?
— В преподавании ОПК, как мне кажется, упускается из вида важность работы с родителями. Поскольку многие родители в силу своей неосведомленности не вполне понимают, что именно собираются преподавать их детям. Нередко даже от православных родителей приходится слышать, что Православию должны учить только в семье или в воскресной школе, а государственная школа должна давать знания лишь по светским предметам. Что уж говорить о родителях, чье детство проходило в условиях реалий прошлого века, чья сознательная жизнь пришлась на богоборческий период советской власти, и которые так и не сумели пока найти свой путь к храму?
Введение в школах с весны будущего года преподавания основ религиозной культуры не может не коснуться родителей, перед которыми встанет выбор: какому из трех форматов, религиозному или одному из двух светских, отдать предпочтение. И о какой традиционной религии в рамках, например, религиозного модуля должен получить представление их ребенок. Поэтому разговор с родителями приобретает в настоящее время особую важность.
Что касается вопроса об аккредитации духовных учебных заведений, то дело, кажется, уже сдвинулось с «мертвой точки». Однако вопрос об этом решается не так быстро, как нам этого хотелось бы.
— Как и где, на Ваш взгляд, нужно готовить преподавателей ОПК? Существует ли опасность недопущения священников к преподаванию этого курса?
— Во-первых, у нас нет запрета на профессии по религиозному признаку. И если священник имеет педагогическое образование, он вправе, наравне с коллегами-мирянами, быть допущенным, в соответствии с Конституцией России, к процессу преподавания по специальности как и любой другой российский гражданин. Преподавателей ОПК, так же, как и всех остальных преподавателей, надо готовить в соответствующих вузах. Сейчас же максимум, что мы можем себе позволить, — это курсы повышения квалификации или переподготовки учителей, то есть тех, у кого уже имеется базисное педагогическое образование. Преподавателями ОПК могут быть и те, кто получает религиоведческое или педагогическое образование в православных вузах, таких как Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет или Российский Православный институт святого апостола Иоанна Богослова. Готовить преподавателей ОПК могут и духовные образовательные учреждения.
Я также разделяю мнение заместителя министра образования и науки России И.И. Калины о том, что, хотя к ученику будет приходить светский учитель, но к учителям, которым работать с этим предметом, вполне допустимо, чтобы пришли и представители конфессий, которые сегодня глубже, хорошо знают историю и основы религиозной культуры.
— В одной Москве можно найти несколько центров подготовки православных педагогов и катехизаторов (например, педагогический факультет ПСТГУ), однако о выпускниках таких курсов почти ничего не слышно. В чём причина того, что они «растворяются» в обществе и не становятся теми самыми преподавателями ОПК?
— Такая постановка вопроса была уместна до принятия Президентом Д.А. Медведевым решения поддержать обращение крупнейших религиозных общин России о преподавании в школах знаний о религии. Проблема эта действительно существовала и причина ее состояла в том, что именно в Москве выпускникам такого рода вузов было труднее всего реализоваться именно как преподавателям ОПК. Думаю, что, когда будут созданы необходимые условия для преподавания в школе учебного предмета «Православная культура», эти специалисты со временем обязательно появятся и в московских школах.
— И последний вопрос: с чем связано включение Вас в состав Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви?
— В число включенных в повестку дня Межсоборного присутствия тем входит духовное образование и религиозное просвещение. А это как раз и есть то, чем занимается руководимый мною Синодальный отдел религиозного образования и катехизации.
