— Да что там в конце концов, в этом Сурожске происходит? И где он, собственно говоря, находится? — спросил меня на днях приятель, который всегда был очень далек от какой-либо церковной жизни, но вот поди ж ты заинтересовался вдруг проблемой, казалось бы, сугубо внутрицерковной.

Это потому, что сообщения и комментарии о событиях в Сурожской епархии мелькают последнее время где попало. То есть совсем не там, где о душе и о вечном, а там, где о политике и о суетном.

И сами эти события — для многих повод в очередной раз позлословить в адрес Русской Православной Церкви. Не успели, дескать, объединиться с Зарубежной Церковью, а тут уже новый раскол!

Так из-за чего же сыр-бор? И в каких краях?

Вообще-то, никакого Сурожска в природе нет. Был когда-то Сурож. Он возник в Крыму в III веке до нашей эры как греческая колония, а в XIII веке был разрушен татаро-монголами, теперь на его месте курортный город Судак.

Ну а нынешняя Сурожская епархия находится в Англии. Есть такая любопытная церковная традиция: если новая епархия создается вне пределов канонической территории, то она получает название какой-либо из древних, уже не существующих. Вот и передали новой епархии в Британии название от той, что когда-то была в Крыму.

Основал английский Сурож как епархию Русской Православной Церкви в 1962 году знаменитый Антоний Блум, русский эмигрант первой волны, выдающийся богослов и проповедник. Он и стал митрополитом Антонием Сурожским.

После его смерти три года назад епархию возглавил американец по происхождению епископ Василий Осборн. С его недавнего письма Патриарху Алексию и зазвучала громко вся эта история. Епископ Василий просил «освободить его от канонического подчинения Московскому Патриархату» и разрешить переход епархии в Константинопольский Патриархат. Мотивировал так. До начала 90-х годов Сурожская епархия насчитывала 2-3 тысячи человек и состояла преимущественно из англичан, тогда как в последние 15 лет в результате наплыва русских состав епархии значительно возрос и изменился. Сейчас в Великобритании проживает не менее 250 тысяч русскоязычных людей, и подавляющее большинство прихожан теперь русскоязычные. Епископ сообщил о глубоком недовольстве Сурожской епархией со стороны «вновь прибывших». Как выяснилось, и к ним отношение у старожилов епархии весьма неодобрительное. Наплыв русских из России в Русскую же Православную Церковь в Британии вызвало здесь у многих немалые волнения.

«Они хотят установить свои московские порядки», — говорят старожилы.

Их раздражает, что новые прихожане добиваются, чтобы службы в храмах велись не только на английском, но и на церковнославянском языке, а в православных школах, где в основном русские дети, преподавали на русском.

Подозрительное отношение к «московскому влиянию» — синдром, известный не только в церковных сферах. Лучшим выходом в создавшейся ситуации епископ Василий счел разделение: для вновь прибывших русских пусть создают новые структуры, а существующая епархия отойдет к Константинопольскому Патриархату.

«Ваше предложение разделить вверенную Вам от Бога паству по национально-культурному признаку и «распределить» верующих по разным юрисдикциям очень огорчило меня, — отвечал епископу Патриарх Алексий. — Пойдя по пути умножения разделений, мы рискуем утратой церковного мира и стабильности во Вселенском Православии. А расплатой в конечном счете станут новые страдания паствы».

Однако епископ Василий дискутировать далее не стал, а без всякого согласования ушел в Константинопольский Патриархат. За ним последовали некоторые клирики и прихожане, но абсолютное большинство остались верны Русской Православной Церкви. Кризис уже преодолевается. В епархию назначен временный управляющий. Сейчас работает комиссия, причем с участием Русской Зарубежной Церкви. Идет разбор ситуации с точки зрения церковного права. Скоро, пожалуй, она уйдет в историю как «сурожский прецедент».

Впрочем, есть в этом сюжете нечто и в самом деле выходящее за рамки внутрицерковных проблем. Ведь что произошло? Русское Православие в Англии стало притягательным для людей многих национальностей. И не только благодаря выдающейся личности митрополита Антония, но прежде всего благодаря самому Русскому Православию, его неповторимому духу. Так не только в Англии. Стремление верить по-русски популярно. Все хорошо, вот только новые русские прихожане раздражают. На что-то это похоже? На чьи-то речи и убеждения? 

Всем Россия хороша, да народ мешает: и голосует не так, и воспитан плохо — одним словом, совок. Культура русская удивительна, литература глубока. И ресурсы российские нужны. Но вот сами русские не так себя ведут и вообще не хороши. Как бы это устроить — хорошее русское без плохих русских? Никак не получается. Просто парадокс какой-то сурожский.

Валерий Коновалов, «Труд»
27 июня 2006 г.