Очередной выпуск авторской передачи председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерея Всеволода Чаплина «Комментарий недели» вышел в эфир на телеканале «Союз» 30 августа 2014 года.

Возлюбленные о Господе братия и сестры, дорогие друзья, здравствуйте.

Снова об Украине — о месте, где продолжает совершаться человеческая трагедия, трагедия целого народа.

В течение последних нескольких дней Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл несколько раз сделал очень и очень определенный, ясный призыв к тому, чтобы было остановлено кровопролитие, чтобы был прекращен огонь.

Поздравляя Президента Украины Петра Порошенко с Днем независимости страны, — а надо отметить, что это традиционное поздравление, которое делается каждый год и в адрес руководителя Украины, и в адрес руководителей других стран нашего общего исторического пространства, — Святейший Патриарх в этот раз обратился к Президенту Украины не с торжественным текстом, как это обычно бывает, а с текстом предостерегающим и назидающим. И вот что, в частности, было сказано в поздравлении: «Вновь и вновь призываю Вас ради блага всех жителей Украины сделать все возможное для скорейшего прекращения кровопролития. Убежден: стране сегодня жизненно необходимы мир и гражданское согласие, объединение вокруг христианских ценностей и общенациональный диалог, через который люди разных взглядов и убеждений, даже разделенные ныне противостоянием, могли бы реально участвовать в определении судьбы своего Отечества».

В день, когда это поздравление было направлено, произошла новая трагедия. Снаряд попал в храм, были убиты три человека. Священник, его матушка и прихожане пострадали. На священника упал иконостас, как рассказывал мне архиепископ Горловский и Славянский Митрофан. И Святейший Патриарх, узнав об этой трагедии перед началом богослужения, вновь сказал во время Божественной литургии в Николо-Пешношском монастыре о необходимости остановить насилие.

Вот что было сказано в Патриаршей проповеди: «Я жду ответа от Организации Объединенных Наций, от Совета Европы, от ОБСЕ, к главам которых я также обратил свое слово  с призывом прекратить бойню, в результате которой убивают православных людей. Будем молиться, — призвал Предстоятель верующих, — чтобы Господь прекратил это страшное кровопролитие, чтобы остановил беду, чтобы защитил православный народ восточной Украины и чтобы в результате переговоров был достигнут прочный и справедливый мир. А мы будем и дальше трудиться и делать все для того, чтобы прекратилось это боестолкновение, и вместе с Украинской Православной Церковью Московского Патриархата, которая сегодня является единственной миротворческой силой на всей Украине, которая объединяет и восток, и запад, и север, и юг, которая молится о прекращении братоубийственной войны, мы вместе будем молиться и трудиться. И верим, что Господь приклонит милость Свою ко всем нам».

Выражая соболезнование архиепископу Горловскому и Славянскому Митрофану в связи с разрушением храма и гибелью людей, Святейший Патриарх опять призвал остановить кровопролитие, остановить огонь. «Я обращался к властям Украины, — было сказано в тексте соболезнования Его Святейшества, — и к международному сообществу с призывом остановить братоубийственную брань и приступить к диалогу — как бы труден он ни был, как бы ни различались позиции ныне враждующих, сколько бы ни было произнесено взаимных обвинений и других горьких слов. К сожалению, мой призыв до сих пор остается безответным.

Произошедшее вчера явилось еще одним ярчайшим свидетельством необходимости срочного прекращения огня обеими сторонами. В противном случае невинные люди: старики, женщины, дети и дальше будут обрекаться на смерть в пламене братоубийственной розни».

Итак, трижды, и как многажды до этого, Святейший Патриарх сказал о необходимости остановить кровопролитие, прекратить огонь. Такие же призывы сейчас звучат с самых разных сторон, с Востока и с Запада. Прекращение огня — это то, что необходимо для начала любого диалога. Прекращение огня — это то, что делает возможным гуманитарную миссию разных сторон. Прекращение огня — это то, что является практически обязательным первым шагом к миру. Понятно, что прекращение огня, конечно же, должно быть обоюдным — именно так оно понимается в дипломатической практике. Именно при этом условии оно становится успешным, если мы судим по примеру разных вооруженных конфликтов, разных войн.

Сегодня прекращение огня жизненно необходимо, и будем надеяться, что те шаги, которые были сделаны несколько дней назад в Минске, некоторое движение к более разряженной обстановке, встречи друг с другом людей, которые еще недавно разговаривали через жесткие политические заявления, — все это поможет и прекращению огня, и началу настоящего политического диалога между противостоящими ныне людьми.

Диалог нужен, диалог необходим. Даже между теми, кто совершенно по-разному воспринимает будущее Украины, ее отношения с Западной Европой, Соединенными Штатами, ее отношения с Россией, с Беларусью. Сегодня очень важно попытаться все-таки понять, что люди, смотрящие на будущее Украины, на будущее ее народа иначе, чем смотришь ты, никуда не денутся. Уничтожить их не получится. Отгородиться от них — тоже. А если вдруг получится отгородиться или уничтожить, тогда это будет чудовищной трагедией, за которую придется ответить и в этой жизни, и в будущей. И значит, нужно договариваться. И значит, нужно сделать так, чтобы люди, имеющие диаметрально противоположные позиции, все-таки научились жить вместе и вместе принимать важнейшие решения.

Мне довелось провести некоторую часть детства и юности во Львове, среди людей, которые тогда были, конечно, частью советского народа, но помнили все несправедливости советского времени. Они были и, конечно, остаются — те, кто жив, — настоящими патриотами Украины. Я прекрасно понимаю этих людей, которые всегда стремились к свободе, к самостоятельности, к независимости от польского или московского влияния. Я понимаю чувства людей, которые пережили в своих городах и селениях, в своих семьях депортации советского периода, жесткое давление на любое национальное движение. Мне близки и симпатичны чувства этих людей.

Чуть позже, в молодости, я много бывал на востоке Украины, в центре Украины, на юге Украины — в той же Одессе, где встречал многих людей, православных по преимуществу, которые чувствовали себя частью единого народа с народом России. Разница была чисто этнографическая. Отношение к молодому христианину из Москвы было очень добрым так же, как и отношение людей в Москве к тем, кто жил в советское и в раннее постсоветское время в этих регионах. Конечно, чувства остаются добрыми и сейчас. Но и тогда ты видел, и сегодня ты видишь разницу в мировосприятии этих людей, в интерпретации истории, которая им свойственна, в их устремлениях, в их представлениях о будущем — разница действительно велика. Она, наверное, никуда не денется. И значит, при всей этой разнице, при всей чудовищной разделенности, которая сегодня возникла из-за пролития крови, нужно все-таки постараться найти путь друг ко другу и понять: да, мы разные, да, есть разное понимание патриотизма, но, тем не менее, в большинстве своем речь идет о православных христианах, о чадах одной Церкви. И значит, нужно научиться разговаривать и жить вместе.

Нужно понять, что можно быть православным христианином и при этом иметь отличающуюся от другой части православных христиан политическую позицию. Легко, находясь в Киеве, ругать тех, кто находится с другой стороны фронта в Донецкой и Луганской областях или тех, кто находится в Москве. Легко, находясь в Москве, ругать нынешние киевские власти, тех или иных деятелей украинского государства либо людей, которые находятся по отношению к ним с другой стороны вооруженного противостояния.

Давайте посмотрим, в чем виноваты и мы сами. Может быть, здесь, в Москве, за последнее время слишком много сказано бранных, недобрых и несправедливых слов в отношении украинского народа. А может быть, и в Киеве неправильно поступили, когда вдруг решили почему-то совершенно игнорировать интересы тех людей, которые находятся с другой стороны противостояния — на том же юге и востоке.

Очень важно, чтобы мы действительно поняли: да, православный христианин может быть патриотом Украины, который считает очень важным сохранение целостности своего государства, который считает свое дело правым. Но точно так же православный христианин, живущий на юге или на востоке страны, может совершенно справедливо хотеть сохранения связей со своими родственниками, с близким ему народом по другую сторону государственной границы, без каких бы то ни было чрезмерных барьеров, в том числе экономических, и хочет, чтобы его взгляд на будущее Украины был услышан в ходе общенационального политического и общественного процесса.

Впрочем, на этом фоне много раз было сказано: нет, возможна только одна очка зрения, остальные пусть убираются или даже пусть будут уничтожены. Некоторыми было сказано даже следующее: православный христианин может быть только на этой стороне, а на той стороне — нет. Вот сейчас, особенно после первых шагов к прекращению кровопролития, которые наметились в Минске при участии нескольких глав православных государств, очень важно прийти к настоящему диалогу сторонников разных точек зрения на Украине. И, значит, к такой конфигурации всех решений, которая позволила бы жителям южных и восточных областей, жителям любых областей Украины, представителям любых политических движений и точек зрения соразмерно своему весу в обществе влиять на любые решения. И добиваться того, чтобы не принимались решения, которые бы жестко и безапелляционно продавливали бы одну из точек зрения, лишая сторонников другой какого бы то ни было влияния на происходящее в стране — даже если это меньшинство или даже если это люди, которые сегодня не имеют технического или физического доступа к принятию тех самых решений из-за происходящего кровопролития.

Разница в образе жизни, в представлениях о будущем, в менталитете, в понимании своего «города на вершине холма», если говорить американской терминологией, у представителей разных слоев украинского общества достаточно велика. И вариантов развития событий сегодня, конечно, называют очень много. Но по большому счету их два: жить раздельно, поставив под угрозу еще многие и многие жизни, продолжать кровопролитие — или постараться сделать так, чтобы люди с разным менталитетом, с разной культурой, с разными точками зрения именно вместе принимали бы обязывающие решения, и ни одно из них не связывалось бы с жестким подавлением воли какой бы то ни было части общества.

Некоторые скажут: сегодня этого не будет, потому что пролилась кровь. Да, после пролития крови, после всего, что было сказано за последние несколько месяцев в интернете, в СМИ, очень непросто найти пути к разрешению конфликта. Но мы знаем про конфликты, которые все-таки были разрешены тогда, когда люди начинали уважать, если хотите, правду друг друга: это конфликт на Балканах, это конфликт вокруг Нагорного Карабаха, это многие события в XX веке. Пролилось очень много крови, но все-таки потом люди научились — при всех обидах, при всех справедливых претензиях, при всей боли — жить друг с другом.

И чем раньше прийти к этому пониманию, тем лучше. Кстати, подготовка к выборам в Верховную Раду дает дополнительную возможность для того, чтобы разные точки зрения были свободно высказаны и услышаны, даже если та или иная точка зрения кому-то очень не нравится и ее носители еще недавно выдавливались из страны или их позиция замалчивалась в СМИ.

Означает ли сказанное только что некий релятивизм? Безразличие к тому, что в контексте политических событий могут иметь место споры не только о чем-то относительном и временном, но и о вечной правде или вечной неправде? Убежден, что нет. Украина все-таки должна состояться как христианское государство, потому что почти все живущие в ней люди — это христиане. Да, есть иудеи, есть мусульмане, но с точки зрения нравственных и духовных принципов позиции этих важных, но все-таки не очень крупных меньшинств, совпадают по большей части с позицией христиан. Украина, как представляется, имеет огромный потенциал будущего как христианская страна, способная иметь влияние на политику Европы и мира, на все события, происходящие в Европе и мире именно с точки зрения христианского мышления и христианского образа действия. И, может быть, потому ее сегодня и атакуют с разных сторон, что боятся самоосознания украинцами себя христианской нацией и действия народа страны как христианского народа.

Что бы ни происходило, какие бы ни оказывались внешние воздействия, как бы ни складывался будущий политический диалог, будем надеяться, что не окажутся отставлены в сторону ради куска хлеба или ради улыбок тех или иных внешних деятелей христианские ценности — не только как лично важные, но и как являющиеся основанием общественного устройства, общественной нравственности, общественного порядка. Христианская Украина, бесспорно, имеет будущее, великое будущее. Но для того, чтобы оно состоялось, нужно выразить христианские чувства в общественно значимом действии, а сначала и прежде всего нужно прекратить пролитие крови, принять друг друга при всех различиях, научиться использовать величайшую мудрость украинского народа и, несмотря на все, что происходит сейчас, созидать «благоденственное и мирное житие».