Очередной выпуск авторской передачи председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерея Всеволода Чаплина «Комментарий недели» вышел в эфир на телеканале «Союз» 12 декабря 2015 года.
Есть ли границы присутствия религии в жизни общества? Должны ли верующие люди высказываться по тем или иным интересующим их темам, касающимся нравственности, векторов развития общества? Об этом многие сегодня спорят. Как мы говорили с вами в прошлый раз, есть силы, которые бы хотели представить религию как нечто опасное, вредное, нуждающееся в ограничении и сдерживании. Тем не менее, голос верующих людей — как пастырей, так и мирян — все больше слышен в связи с разными волнующими человека вопросами, от которых зависит наше духовное состояние и наше вечное спасение.
Нужно всем привыкать — верующим и неверующим — к тому, что не только священнослужители, но и миряне в общественном пространстве высказываются как христиане. Так же как в качестве верующих мусульман заявляют о себе мусульмане, в качестве иудеев — иудеи, равно как и неверующие люди, которые, конечно, имеют право на высказывание своей позиции. Но говорить, что атеисты имеют такое право, а верующие нет — это, извините, неприкрытое проявление дискриминации.
Все чаще мы видим, как секулярно настроенные люди удивляются, почему тот или иной депутат, художник, писатель, общественный деятель говорит как христианин. С другой стороны, несмотря на все удивления и возмущения, верующие люди пробивают себе дорогу в общественном дискурсе, отстаивают словом и делом свое право на то, чтобы вера и правда Божия воспринимались в качестве одного из вполне легитимных оснований для общественно значимых решений.
10 декабря, открывая заседание Высшего Церковного Совета, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл обратился к теме диалога между Церковью и творческой общественностью: «Я много раз говорил: в искусстве всегда должна проявляться нравственная идея. Культура — это то, что способствует возделыванию, культивации человеческой личности, и если из культуры изымается нравственный стержень, то искусство перестает быть искусством, а культура перестает быть культурой. Когда нам предлагают уважать те произведения культуры, которые направлены не на возвышение человеческой личности, а на ее разрушение, на постмодернистское смещение понятий, — можем ли мы как Церковь отстраниться от всего этого? Церковь не может этого сделать в силу своей природы, более того, иначе прозвучат справедливые упреки в том, что Церковь молчит, когда происходит открытое растление общества, в том числе молодежи».
Очень многие люди сегодня пишут письма в церковные учреждения, выступают в СМИ, звонят на радио- и телеэфиры и спрашивают: почему Церковь молчит по тому или иному социально значимому явлению, будь то распределение общественных благ, или безнравственные действия того или иного чиновника, или пропаганда порока, или безнравственность в публичных процессах?
Церковь, на самом деле, не молчит. На все эти темы говорят и официальные церковные документы, и слова Святейшего Патриарха, и высказывания архипастырей и пастырей. Однако голос Церкви пытаются вытеснить в какую-то особую информационную резервацию, которая якобы не должна соприкасаться с насущными потребностями социума и теми вопросами, в которых наша элита и наши власть имущие чувствуют себя нравственно неуютно, потому что их обличает собственная совесть. Само собой, их обличает и учение Христово.
Важно, чтобы голос Церкви был не только голосом людей в рясах. Сегодня есть значительное количество мирян, которые обязаны высказываться в тех секторах общественного мнения, где они присутствуют, говоря о своем уповании и о христианском видении различных процессов — особенно тех, в которых эти православные миряне являются профессионалами.
Святейший Патриарх в своем выступлении на заседании Высшего Церковного Совета в связи с диалогом Церкви и культуры сказал следующее: «Сегодня Церковь живет в условиях свободы и как любое общественное объединение имеет право на выражение своей позиции. И тем, кто пытается нам сказать: "Занимайтесь своим делом, а театр, кинематограф, изобразительное искусство, музеи, современные выставки вас не касаются", — мы должны со смирением, но и с твердостью сказать: "Нет, это не так, потому что всё то, что называется якобы искусством, но на деле искусством не является, оказывает воздействие на человеческие души и сердца"».
Конечно, Церковь устами профильных учреждений, устами иерархов, пастырей и мирян, как не раз уже происходило, будет говорить вещи иногда малоприятные, но вещи, которые одновременно для любого человека являются бесспорным благом. Ведь все, что согласуется с Божией правдой, в любой сфере жизни приносит человеку благо, а не зло. Даже если он искренне или наигранно считает, что максимальная реализация свободы человеческого порока, свобода безумия и разрушения — это подлинное благо. Даже если эта идея произносится с телеэкрана, любой умный человек прекрасно осознает, что разрушение, порок остаются злом.
Напоминая вопреки возражениям, что на самом деле хорошо, а что плохо, Церковь желает блага людям. Блага временного и вечного. Говорить о правде Божией, о настоящем благе, которое не прекращается со смертью человека, вполне могут сегодня христиане, которые присутствуют, организованно и поодиночке, в разных участках информационного и культурного пространства.
Вовсе необязательно при этом претендовать на то, чтобы выражать позицию всей Церкви, в которой есть подчас разные мнения по тем или иным частным вопросам. Но говорить, что мы как православные христиане придерживаемся определенной позиции в сфере политики, экономики, культуры - вполне можно и нужно. Стесняться этого не надо. Интересно, что сегодня многие люди, находящиеся на самой вершине государственной власти, заявляют: я по-христиански считаю это правильным, а то — неправильным. Но не стоит ждать, что такого рода высказывания сначала посыплются с высших этажей государственной власти, а потом станут разрешенными и допустимыми для всех остальных.
Сегодня каждый человек имеет возможность говорить для многих. Еще недавно высказывание, которое было бы доступно тысячам, являлось привилегией для избранных. Для тех, кто имел доступ к ограниченному количество теле- и радиоканалов. Для тех, кто мог писать в ограниченное количество газет. Для тех, кто имел доступ к большой сцене. Сегодня каждый, используя социальную сеть, звонки в радиоэфир, местные механизмы самоуправления, может обратиться к сотням и даже тысячам сограждан.
Некоторые люди, принадлежащие к исламской или протестантской общине, к узким кругам творческих или политических объединений, такую возможность активно используют. Пусть православные миряне также используют эту возможность. Без конфронтации, без злобы, как, к сожалению, случается в некоторых сегментах информационного пространства. Без гордыни и заявлений в духе «мы лучше, потому что мы православные». Но с твердым, грамотным, мудрым и в то же время уверенным свидетельством о своей вере — даже в тех случаях, когда многие не хотели бы услышать евангельскую правду.
Поднимая любые темы, не боясь ничего, только помня о том, что даже те, кого мы обличаем, не потеряны, как любой человек не потерян, для Царства Божия. И значит, оппоненты не должны восприниматься нами в качестве врагов. Они должны восприниматься как грешники и люди, превратно понимающие Бога, но при этом всегда имеющие шанс обратиться на путь покаяния. Именно этого — приведения их в Царствие Божие, а не уничтожения и уничижения этих людей мы хотим добиться.
Во многих странах общественная жизнь верующих людей, связанная накрепко с их убеждениями и с их вечным упованием, становится нормой. Пусть она становится нормой и у нас — в странах исторической Руси. Там, где, к сожалению, в силу советского опыта многие считают пока ненормальным общественные высказывания, связанные с верой.
Чем больше будет таких высказываний — мудрых, но твердых, смиренных, но сильных — тем быстрее наша общественная жизнь освободится от разрушительной безнравственности, от безволия, от забвения Бога. А за забвением Бога, как мы хорошо знаем из жизни народов бывшего Советского Союза, всегда следовала национальная катастрофа.
Ни 1917 год, ни 1991 год не повторятся, если мы будем с Богом. Если мы будем не только слагать веру в сердце своем, но и жить по вере, и свидетельствовать о вере, прилагая ее к тем общественным ситуациям, где очень часто люди пытаются определиться, с кем они. С добром или со злом. С Богом или с врагом рода человеческого.
Синодальный отдел по взаимоотношениям Церкви и общества/Патриархия.ru
