Старший сын первого президента Грузии Звиада Гамсахурдиа, лидер движения «Свобода» Константин Гамсахурдиа провёл брифинг в связи с предполагаемым перезахоронением праха отца, покоящегося в Грозном.
Звиад Гамсахурдиа бежал в Чечню после короткой гражданской войны на рубеже 1991-1992 гг. и был там убит при до сих пор не выясненных обстоятельствах.
«Ещё в 2004 году я беседовал на эту тему с Католикосом-Патриархом Всея Грузии Илией II и выразил пожелание, чтобы Звиада Гамсахурдиа похоронили в Пантеоне на Святой горе Мтацминда», — заявил Константин Гамсахурдиа. Тем самым он прямо или косвенно отверг инициативу предстоятеля ГПЦ, высказавшегося за перезахоронение останков первого президента Грузии в недавно построенном кафедральном соборе Святой Троицы на тбилисской горе Элиа.
Таким образом, мнение старшего сына Звиада Гамсахурдиа разошлось с мнением других членов его семьи — вдовы и младших братьев, поддержавших инициативу Илии II.
Далее Константин Гамсахурдиа выразил надежду, что его, как старшего сына, введут в курс дела относительно мероприятий, связанных с перезахоронением праха.
«Думается, они не поведут себя так же, как российские власти в феврале 1994 г., когда мне не дали возможности прибыть в Грозный и принять участие в похоронах моего отца»,— сказал Константин Гамсахурдиа.
Со своей стороны, вдова Звиада Гамсахурдиа, Манана Арчвадзе-Гамсахурдиа, назвала выступление старшего сына «дешёвым пиаром» и заявила журналистам, что он не имеет права требовать согласования вопроса о перенесении праха первого президента, поскольку в 1977 году, когда Звиада Гамсахурдиа преследовали власти, он предал отца и подал в КГБ заявление, в котором осуждал его деятельность.
«Более того, впоследствии он обвинил меня в авторстве этого заявления, а сам он якобы только подписал его», — сообщила Манана Арчвадзе-Гамсахурдиа.
«Когда мы всей семьёй были вынуждены бежать в Чечню, Константину враги моего мужа предоставили убежище в Швейцарии, и на похороны отца он не приехал не из-за происков Москвы, а потому что боялся потерять статус. Он недостоин и последнего места в решении вопроса о перезахоронении», — убеждена Манана Арчвадзе-Гамсахурдиа.
