Необходимость адекватного отражения в российском законодательстве проблемы эвтаназии стала темой парламентских слушаний, состоявшихся недавно в Московской городской думе.
О проблематике обсуждения и его итогах рассказал 30 ноября на пресс-конференции в Медиа-центре «Известия» депутат Мосгордумы, председатель Комиссии по законодательству Александр Семенников. Взгляды Церкви на эвтаназию изложил сотрудник Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата протоиерей Александр Макаров.
Проблема эвтаназии в России настолько сложна, что даже на вопрос об актуальности ее обсуждения А. Семенников не смог дать однозначно утвердительного ответа. Однако, по его словам, четверть всех стран мира содержат в своем законодательстве нормы, связанные с эвтаназией. Статьи о запрете эвтаназии есть и в законодательстве трех стран СНГ — Азербайджана, Молдавии, Грузии. Российское же законодательство об эвтаназии вообще умалчивает. В необходимости обсуждения этой темы с юридической точки зрения уверены и представители Генпрокуратуры, и московского Департамента здравоохранения, поддержавшие слушания.
Под эвтаназией предлагается понимать «умышленное причинение смерти неизлечимо больному, осуществляемое по его просьбе медицинским работником… с целью избавления от невыносимых страданий». Эвтаназия разделяется на активную (когда некий «умерщвляющий» препарат специально вводится больному) и пассивную (когда по просьбе больного прекращается лечение).
Все участники слушаний сошлись во мнении, что необходимо ввести новую специальную статью УК, предусматривающую ответственность за эвтаназию как за убийство.
По мнению А. Семенникова, сейчас ни один из пунктов, касающихся разновидностей убийств (ст. 105), нельзя отнести к эвтаназии, т.к. это «особое убийство» — оно мотивировано просьбой неизлечимо больного и состраданием к нему. «Должен ли человек, который не выдержал, поддался уговорам больного, отвечать так же, как серийный убийца или террорист? Безусловно, он должен отвечать, но по более мягкой норме», — отметил А. Семенников.
Специалисты предлагают наказывать совершивших эвтаназию медиков ограничением свободы на срок до двух лет с лишением права заниматься определенной деятельностью, а других лиц лишать за это свободы на срок от 3 до 7 лет.
«Никто даже не знает, насколько это актуально», — заявил депутат, отметив, что эвтаназия в России — это латентное, скрытое явление, которое нельзя «посчитать». Однако он привел данные недавнего опроса медиков Москвы, согласно которому 65 % считают, что пассивная эвтаназия de facto осуществляется, а 24 % отрицают этот факт. Наличие активной эвтаназии подтверждают 24 %, а 66 % опрошенных медиков о ней не слышали. 90 % респондентов уверены, что надо ввести специальную норму юридической ответственности за эвтаназию; столько же юристов согласны с ними.
А. Семенников кратко охарактеризовал зарубежный опыт. Только в трех странах медики освобождены от ответственности за совершение эвтаназии, которая легализована, — это штат Орегон (США), Голландия и Бельгия. В первом случае речь идет об «ассистируемом самоубийстве», когда врач оставляет больному смертельный препарат, предварительно разъясняя последствия его приема. Около 100 человек, в основном, раковых больных, ежегодно обращаются к врачам за такой помощью, однако лишь немногие из них принимают окончательное решение — таких за несколько лет всего 170 человек в штате Орегон. В Бельгии с 2002 года добровольно ушли из жизни с помощью врачей 400 человек. А в маленькой Голландии, где эвтаназия была узаконена в 2005 году, в том же году ею воспользовались 4300 человек.
Проблема чрезвычайно сложная, а грань между пассивной эвтаназией и проявлением свободного выбора человека очень тонкая, подчеркнул депутат. Например, самоубийство в нашей стране не считается преступлением, а доведение до самоубийства — наказывается. Парадоксальным выглядит на этом фоне то, что пособничество в совершении самоубийства, склонение к нему, содействие, предоставление провоцирующей к самоубийству информации (а этому, по словам А. Семенникова, посвящены целые интернет-сайты) в России не карается по закону. Все эти вопросы необходимо учесть, инициируя и подготавливая поправки об эвтаназии в федеральное законодательство. Пока этого сделать не удалось, однако слушания в Мосгордуме начали работу в этом направлении.
Протоиерей Александр Макаров разъяснил, почему с точки зрения Православной Церкви эвтаназия является грехом и недопустима. Ссылаясь на «Основы социальной концепции РПЦ», где освещена эта тема, он отметил, что для верующего человека прервать самостоятельно земную временную жизнь означает лишить себя жизни вечной. Предсмертные страдания следует воспринимать как «благо», т.к. «ими частично мы можем искупить свои грехи». Кроме того, «всегда есть перспектива чуда и надежда на прорыв в науке, когда будет найдено лекарство от неизлечимой прежде болезни», заявил отец Александр.
Священник называет эвтаназию «циничным преступлением, более циничным, чем заказное убийство», потому что «больному легко внушить», что другого выхода у него нет. Священник не согласен с направлением обсуждения депутатов: не стоит предлагать меньшую ответственность за эвтаназию, чем за другие убийства, считает он. «Никакой поблажки не должно быть для доктора, нарушившего клятву Гиппократа». Кроме того, он опасается, что слишком мягкое наказание за эвтаназию может спровоцировать рост преступлений, связанных с получением наследства, недвижимости и пр., ускоряя уход из жизни многих пожилых людей.
Завершая пресс-конференцию, А. Семенников отметил, что «с развитием медицины проблема эвтаназии будет все более актуальной», и предложил всесторонне ее изучать.
«Благовест-инфо»/Патриархия.ru
