В своем интервью интернет-порталу «Политический журналъ» иерарх Элладской Православной Церкви высказал свое мнение по таким вопросам, как отношения между ЭПЦ и государственными властями Греции, а также дал оценку состоянию межправославных связей.
Одним из ярких событий столичной жизни в январе была прошедшая в Манеже выставка православного искусства «Свет миру». Она была интересна не только широчайшим охватом работ русских и зарубежных мастеров, не только впервые представленными широкой общественности раритетными экспонатами. На выставке присутствовали первые лица Русской Православной Церкви во главе с Патриархом, архиереи РПЦЗ, а также видные представители европейского православия, такие как, например, одна из влиятельных фигур православной Греции митрополит Закинфский Хризостом.
Элладская Православная Церковь не отделена от государства, это очень влиятельная сила в стране, имеющая возможность оказывать прямое воздействие на внутреннюю и внешнюю политику Греции. С этой темы мы и начали беседу с высоким гостем.
***
— Ваше Высокопреосвященство, как бы вы охарактеризовали взаимоотношения Элладской Церкви и греческого государства?
— Наша Церковь возникла еще в первом тысячелетии нашей эры, задолго до создания греческого государства в его нынешнем виде. Когда государство после освобождения от османского ига в начале XIX века начало создавать свои институты, оно признало как реальность существование церкви. Роль, которую за 400 лет турецкого ига наша церковь сыграла в объединении греческой нации, во многом решила вопрос о национальной идентичности греков.
Доминирующее положение Православной Церкви было закреплено в 1975 году в греческой Конституции. Отношения Элладской Церкви и государства в последние десятилетия можно назвать нормальными, но это не значит, что при разных правительствах не могут случаться трения или конфликты. Но когда государство принимает законы, касающиеся церковной жизни, этот закон не может вступить в силу без обсуждения с церковью.
— А если Церковь не соглашается?
— Это бывает. В таких случаях политикам дают понять, что они должны учитывать все реалии и относиться с уважением к мнению церкви. В 2000 году правительство решило убрать с идентификационных карточек, наших внутренних паспортов, графу «вероисповедание». Церковь была против, православная общественность протестовала, но государство все-таки настояло на своем. Сейчас этой графы уже нет. Но, например, в 1987 году, когда началось обсуждение законодательства, касающегося церковного имущества, церковь не была согласна с проектом урегулирования, предложенным властью, и последняя была вынуждена свое предложение пересмотреть.
— Так влиять на политику может только Элладская Православная Церковь?
— Около 98% населения Греции считается православным, и поэтому естественно, что у церкви такое влияние в государстве.
— Что греческие законы предусматривают в отношении других вероисповеданий?
— Любой гражданин Греции вправе выбрать себе религию. Запрещен по закону прозелитизм: ты можешь спокойно становиться буддистом, мусульманином, но запрещено подрывать одну веру другой, финансировать обращение из одной веры в другую. Читай и распространяй свои издания, молись хоть на улице. Греки очень терпимы и доброжелательны к другим народам и их убеждениям. Во время Второй мировой войны, когда Греция была оккупирована фашистами, многие еврейские семьи нашли прибежище в православных храмах, и греческие архиереи им помогали, спасали от гибели.
— Существуют ли у вас межконфессиональные проблемы? Как Церковь относится к усилению мусульманского влияния в Европе?
— Если принять изначально, что любой человек свободен путешествовать, веровать, мыслить как ему хочется, тогда нет проблем. У нас уже давно идет диалог с мусульманами, и мы пытаемся найти то, что нас объединяет. Диалог всегда сближает народы. Мы поддерживаем политику Вселенской Патриархии, которая ищет пути сотрудничества и взаимопонимания в вопросах поддержания мира, защите окружающей среды.
— Что ждет Элладскую Церковь в случае принятия Грецией Евроконституции? Последняя подразумевает отделение Церкви от государства…
— Что касается Конституции ЕС, то необходимо настаивать на том, чтобы в ней было упомянуто христианство как сыгравшее очень важную роль в создании европейской культуры. И не будем забывать, что Евроконституция — это всего лишь международный договор, имеющий определенный срок действия, мы даже не знаем какой. А христианству уже 2000 лет. Я действительно замечаю у некоторых наших епископов некую боязнь перед этим отделением. Но глава нашей Церкви архиепископ Христодул не так давно высказался в том смысле, что, если нам скажут, что иерархи не нужны на церемонии открытия парламента, мы от этого не потеряем. И я считаю, что отделение от государства не навредит Церкви. А вот государству может навредить.
Церковь служит вечности, независимой от конъюнктуры текущих политических решений. Мы не держим верующего с помощью закона или с помощью жандарма. Христос — это свет и свобода. «Кто хочет, бери крест свой и следуй за мной» — и люди идут и идут. Не потому, что так записано в Конституции, а по движению сердца.
— Не возникнут ли у Церкви проблемы, скажем, экономического плана, если отделение ЭПЦ от государства все-таки произойдет?
— Если правительство государства с 98% православных объявит, что, скажем, с завтрашнего дня зарплата для священнослужителей отменяется, боюсь, это правительство долго не продержится. Народ просто поднимется и будет требовать сохранения существующего статуса для священнослужителей. Священник у нас в стране выполняет определенную функцию, не менее важную для государства, чем функции преподавателя, сотрудника налоговой службы, полицейского. Государство дает священникам зарплату, идущую с налогов граждан взамен того огромного имущества, что с 50-х годов Греческая Церковь передавала государству.
— Существует ли в Элладской Церкви проблема по привлечению в храмы молодых?
— Мы ведем такую работу. В частности, долгие годы церковь прилагала усилия по созданию в стране официального православного телеканала — и кажется, в ближайшее время будут приняты решения, которые позволят реализовать эту идею. Жизнь стремительно меняется, в общественной жизни для молодых появляется много искушений, много новых возможностей. Сегодня у нас проблема — нежелание молодых идти в монахи. Но, с другой стороны, многие молодые люди изъявляют желание стать белыми священниками, при том, что, по некоторым подсчетам, средняя зарплата греческого священника не превышает 900 евро.
В большие церковные праздники наши храмы полны молодежи. Например, в Великую пятницу накануне Пасхи, на Рождество молодые приходят, не только соблюдая традицию, но с каким-то внутренним желанием, словно чем-то пробужденные. Но, конечно, в обычные дни в храмах люди постарше, не столь увлеченные общественным поприщем. С возрастом на первый план всегда выходят метафизические проблемы...
— Примерно то же самое сегодня происходит и в России.
— Я считаю, что русский и греческий народы имеют очень много общего. Сколько я ни приезжаю в Россию, я всегда ощущаю, что русский народ и Русская Церковь никогда не забывают, что 1000 лет тому назад православие и греческая культура через Балканы дошли до России, и нас это все объединяет. Крещение народов Балкан и России, распространение кириллицы еще более связало русских и греков. Я говорю о народах. На государственном уровне Греция и Россия не всегда были близки, но сейчас наши отношения, по-моему, неплохие.
— В 90-е годы в нашей стране началась кампания по дискредитации Православной Церкви, ее обвиняли и в коррупции, и в сотрудничестве с органами безопасности… Насколько мне известно, в Греции несколько лет назад также были антицерковные выступления.
— В молитвах Великой пятницы, написанных века назад, звучат слова: Церкви — мир. Это — благословение народу прекратить раздоры в церкви. Может быть, причина для них и есть, но очень часто это не более чем провокация, как в случае с Элладской Церковью. И то, что в России идут такие разговоры, но Церковь продолжает жить и развиваться, означает, что не все в них правда. Не будем забывать о том, что Церковь — это Тело Христово, оно вполне может заболеть тем же гриппом и проболеть несколько дней…
— Как складываются сегодня взаимоотношения Элладской Церкви со Вселенским Патриархатом? Некоторое время назад между Церквами существовал территориальный конфликт.
— Не будем забывать, что Элладская Церковь — это церковь-дочь. После освобождения Греции часть храмов Вселенской Патриархии перешла Элладскому архиепископату, и так образовалась наша Церковь. Это коренная родственная связь, которая никогда не прервется. Вселенская патриархия в свое время дала Греческой Церкви автокефалию при определенных условиях, и обе стороны обязаны их выполнять.
Это не проблема взаимоотношений Вселенской Патриархии со своей митрополией. Это проблема выполнения договоренностей. Вот когда Украина стала независимым государством, там прозвучало желание иметь свою независимую Церковь. Когда Россия и Украина были единым государством, и церковь там была единой. Московская Патриархия выразила мнение, что все должно остаться как было. Церковный народ там, как известно, разделен. Решение по статусу Украинской Церкви должно быть обсуждено и принято обеими церквами на основе Правил Вселенских соборов и существующих традиций.
— Как известно, это разделение было чисто политическим решением ныне отлученного от Церкви митрополита Филарета, провозгласившего себя «патриархом всея Украины».
— А все должно решаться на основе канонов. Филарет не имел разрешения на отделение — ни от Вселенского Патриарха, ни от Московского. И Вселенская Церковь, насколько мне известно, как и Элладская, этого разделения не признают.
— Как развиваются отношения Элладской Церкви с Римом и что вы можете сказать по поводу недавнего визита главы ЭПЦ архиепископа Христодула в Ватикан?
— Внутри нашей Церкви были серьезные разногласия по поводу этого визита. Архиепископ Христодул вначале даже не получил на него благословения Священного Синода. Но визит все-таки состоялся. Повторяю, диалог — это хорошо, он помогает нам быть ближе друг к другу. Диалог — это здоровая жизнь общества.
— Владыка, позвольте в конце нашей беседы вернуться к теме взаимоотношений Элладской Церкви с ЕС. Некоторое время назад Европарламент обсуждал вопрос лишения единственной в мире монашеской республики Афон автономии и допуска туда женщин — во имя соблюдения прав человека.
— Права человека — категория небезграничная. Женщина может иметь право посетить Афон, но те монахи, что пришли туда жить, не желая оставаться в миру, разве не имеют право жить так, как они решили?
— Но дело, кажется, дошло уже до недвусмысленных рекомендаций правительству Греции со стороны ЕС…
— Нет, пока это только обсуждение. Они не могут заставить. Если это мой дом, я вправе держать двери в него закрытыми.
Беседовал Андрей ВАСЯНИН
Справка
Митрополит Закинфский Хризостом
В миру — Димитрий Синетос. В 20 лет принял монашеский постриг в монастыре Св. Екатерины на Синае. В 1961 г. рукоположен в диакона, в 1962 г. — в сан священника. В 1972–1974 гг. — настоятель Синайского подворья в г. Иоаннина. Окончил богословский и юридический ф-ты Афинского университета. В 1974–1978 гг. — настоятель древнейшего афинского монастыря Пендели, где расположен Всеправославный центр, созданный Элладской Церковью для проведения межправославных и экуменических конференций, встреч и переговоров. С 1976 г. — епископ Додонский, представитель архиепископа Афинского по связям с общественностью и СМИ. В мае 1994 г. избран митрополитом Закинфа. В 1998 г. был одним из главных претендентов на выборах нового главы Элладской Православной Церкви.
***
Греция — единственная европейская страна, Конституция которой устанавливает Православную Церковь в качестве господствующей. Священнослужители Элладской Церкви получают зарплату и пенсию от правительства.
«Господствующей в Греции религией, — гласит ст. 3 Конституции, принятой в 1975 г., — является религия восточно-православной Церкви Христовой. Православная Греческая Церковь, признающая своей главой Господа нашего Иисуса Христа, неразрывно связана в своих догматах с великой Константинопольской Церковью и со всякой другой единоверной Церковью Христовой, неуклонно соблюдающей, как и она, святые апостольские и соборные каноны и священные предания. Она является автокефальной и управляется Священным Синодом, включающим всех епископов по должности и образуемым им Святым Синодом...»
Вступая в должность, президент Греции принимает перед Палатой депутатов присягу, которая начинается словами: «Клянусь именем Святой, единосущной и нераздельной Троицы соблюдать Конституцию и законы...» (ст. 33 Конституции).
Конституция Греции запрещает прозелитизм (ст. 13). Принятые в 1938–1939 гг. законы толкуют прозелитизм как уголовное преступление. «Под прозелитизмом подразумевается, — сказано в греческих законах, — «любая прямая или косвенная попытка посягнуть на религиозные верования личности другого вероисповедания <...> с целью подорвать эти верования либо через какую-то приманку или обещание выгоды, моральной поддержки или материальной помощи, либо обманными способами, или воспользовавшись неопытностью личности, доверием, нуждой, низким интеллектуальным уровнем и наивностью».
Исламские и иудейские общины в Греции носят статус полугосударственных, в то время как католическая и другие христианские Церкви признаются законом исключительно как частные организации.
В июне 2004 г. Европейский суд по правам человека назвал Грецию единственной страной ЕС, в которой «ощутимы нарушения религиозной свободы».
До мая 2006 г. Православная церковь обладала традиционным правом давать разрешения на строительство культовых зданий других религий. Афины сегодня остаются единственной европейской столицей, не имеющей соборной мечети.
