Беседа заместителя председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, члена президиума Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви протоиерея Николая Балашова с доцентом Свято-Троицкой духовной семинарии (РПЦЗ), членом Межсоборного присутствия диаконом Андреем Псаревым.
― Отец Николай, расскажите, пожалуйста, о зарождении Межсоборного присутствия.
― На Поместном Соборе 2009 года, на котором избирали Святейшего Патриарха Кирилла, поднимались некоторые темы, которые не могли получить немедленного решения. После же своего избрания Патриарх стал думать: а что сделать для того, чтобы все это не повисло в воздухе.
― Это высказывалось и архиереями, и мирянами?
― Да. И было ясно, что невозможно детально проработать вопрос на большом собрании ― для этого нужны другие инструменты, небольшие рабочие группы. Прежде окончательного голосования по вопросу и принятия решения Собора, необходим процесс предварительного многократного обсуждения под разными углами зрения в разных группах. Для того чтобы сгоряча и впопыхах не принять какого-то решения, которое не будет веским и не будет в реальности затем определять жизнь Церкви. Была мысль, что нужно создать такой институт. Тогда вспомнили, что было в нашей истории Предсоборное присутствие, которое заранее, за 11 лет до Собора 1917 года, принялось готовить необходимые для Собора документы.
У Патриарха всегда был интерес к этому периоду церковной жизни, к Собору. Достаточно вспомнить, что, когда он был привлечен к работе по подготовке Устава Русской Православной Церкви, который был принят на Поместном Соборе в 1988 года, им были использованы материалы из трудов Собора 1917-18 гг., включая многие формулировки. И когда десять лет спустя под руководством митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла шла работа над Основами социальной концепции Русской Православной Церкви ― особенно над разделом «Церковь и государство» и др. ― то наследие Собора также было востребовано и имело очень большое значение.
― Отец Николай, расскажите, пожалуйста, об особенностях разработки церковных документов Межсоборным присутствием, опыте, накопленном за годы его функционирования.
― В настоящее время к подготовке важнейших концептуальных документов, принимаемых на Архиерейских Соборах, иногда ― на заседаниях Священного Синода Русской Православной Церкви, привлекается широкое экспертное сообщество, состоящее из епископата, клира, монашествующих и мирян. (С темами, рассматриваемыми Межсоборным присутствием, можно познакомиться здесь: http://www.patriarchia.ru/db/text/4973610.html. ― д. А.П.) Сложился продуманный механизм обсуждения этих документов, который включает в себя работу в комиссиях Присутствия или в рабочих группах, которые этими комиссиями создаются.
Затем, после принятия документов в комиссиях, как правило имеет место этап всецерковного обсуждения, когда документы публикуются на интернет-сайтах Межсоборного присутствия и Патриархии, и также на интернет-портале Богослов.ru. В течение нескольких месяцев происходит сбор отзывов, как официально поступающих из епархий, синодальных учреждений, духовных учебных заведений Русской Православной Церкви, так и присылаемых самыми разнообразными членами Церкви, размещаемых на интернет-порталах, где открыта процедура сбора комментариев.
В дальнейшем все эти отзывы обобщаются аппаратом Межсоборного присутствия. Это происходит примерно по той модели, по которой аппарат синодальной канцелярии обобщал отзывы епархиальных преосвященных в 1905-1906 гг.
В свое время я изучал в архивах и в Публичной библиотеке данные сводки отзывов ― это было очень малотиражное издание, всего несколько экземпляров дошло до нашего времени. Так вот, эти отпечатанные сводки отзывов тоже были плодом огромной работы, проделанной в свое время канцелярией Священного Синода по обобщению полученных отзывов епархиальных преосвященных по вопросам церковной реформы. Именно эти сводки были в ходу в последующих институтах, которые занимались вопросами подготовки Всероссийского Поместного Собора 1917-1918 гг., именно они использовались сначала в работе Предсоборного присутствия в 1906 г., впоследствии ― Предсоборного совещания, а затем ― Предсоборного совета и, наконец, в работе самого Поместного Собора.
Изготовляемые в настоящее время сводки отзывов обычно представляют собой таблицу, где с левой стороны представлен изначальный текст, подготовленный комиссией, а в правой колонке ― разнообразные замечания, поступившие от епархий, от частных лиц.
Затем редакционная комиссия ― ограниченный по составу орган, всего несколько человек, ― которую возглавляет Святейший Патриарх, рассматривает все поступившие отзывы. Бывает, конечно, что некоторые замечания и отзывы не вполне обоснованы. Но должен сказать, что значительное количество поступивших отзывов, в том числе и отзывов частных лиц, учитываются в конечной редакции документа. Замечания оцениваются исходя из их основательности и наличия реальных предложений для улучшения документа, а не в зависимости от веса институции, от которой они поступили, ― отзыв частного лица, ранее никому особо не известного, иногда оказывается не менее важным, чем отзыв, например, Санкт-Петербургской духовной академии.
Я склонен думать, что это очень хорошо и интересно. В такой работе над документом происходит совершенствование первоначального проекта, и после этого происходит его обсуждение сначала на президиуме, затем на пленуме Межсоборного присутствия, и только потом в зависимости от его уровня, статуса и значения он будет обсуждаться либо на Архиерейском Соборе либо на заседании Священного Синода.
― То есть работает традиционная схема: президиум ― это ограниченная группа лиц, а пленум ― это уже когда все члены Присутствия?
— Да, пленум ― это все члены Присутствия, а президиум ― прежде всего председатели комиссий с добавлением еще нескольких лиц.
В целом же в процесс подготовки важных документов общецерковного значения реально вовлекается вся полнота Церкви, и это очень плодотворный процесс, потому что он выявляет слабые стороны в первоначально подготовленных проектах, позволяет уйти от всякой партийности. Я должен сказать, что этот успех учреждения во многом обусловлен харизмой его председателя ― Святейшего Патриарха Кирилла, у которого есть действительно выдающаяся способность объединять в совместной работе очень разных людей. И впервые я это ощутил именно тогда, когда принимал участие в работе по подготовке Основ социальной концепции Русской Православной Церкви.
― Вы могли бы рассказать о процессе работы над Основами социальной концепции чуть подробнее?
― Мое участие в этой работе началось в 1998 году. И на первых заседаниях рабочей группы, которая старалась продумывать множество вопросов, касающихся различных сфер жизни общества, и формулировать решения с христианской точки зрения, я был поражен тем, что там были собраны люди полярно противоположных взглядов, условно говоря, почвенники и западники, а владыка Кирилл умел заставить их работать вместе. И каждый знал: чтобы внести свой вклад, он должен сказать что-то веское. Нужно было найти аргументы от Священного Писания и от Предания. Иногда, если кто-то из участников процесса не вполне это понимал, наш председатель задавал вопрос: «Скажите, пожалуйста, вы говорите это потому, что таковы ваши личные взгляды, или вы можете обосновать это Священным Писанием, Преданием Церкви? Потому что мы создаем документ Церкви». Таким образом, сталкивались разные точки зрения, но мерило было всегда одно: можешь ли ты доказать, что такая позиция вытекает из Предания Церкви. Я думаю, что это был очень плодотворный подход. И вот это же качество ― способность соединять несоединяемое, посадить за стол людей с разными точками зрения ― работает и в Межсоборном присутствии.
― Для меня это всегда своего рода мастер-класс, особые моменты, когда я наблюдаю, как Святейший ведет ход дискуссии. Я помню, как на встрече комиссии по канонизации в Свято-Троице Сергиевой лавре он дал интересный поворот обсуждению, когда ощутил особый резонанс по обсуждаемому вопросу о новомучениках для нас, находящихся в Зарубежье. И обязательно он доводит вопрос до логического завершения, чтобы обсуждение не превращалось в говорильню, а имело итог: что мы постановили, к чему пришли. Он председательствует и деликатно, и одновременно жестко…
― Да, я считаю, что у Святейшего Патриарха дар модератора процесса очень ярко развит, я не видел более успешного в этом качестве человека.
Таким образом, в ходе работы Межсоборного присутствия документы проходят через многократное сито. И в процессе фильтрования отцеживаются слишком человеческие мнения; под огнем перекрестной критики остается только то, что выдерживает проверку на прочность и на соответствие церковному Преданию.
Я думаю, что это на самом деле очень интересный, хороший и красивый процесс, который сочетает в себе вовлечение всего тела Церкви, а с другой стороны ― правильные балансы и иерархичность, потому что в конце концов документ принимается архиереями.
― Отец Николай, нет ли опасности в одновременной проработке чрезмерного количества тем и вопросов, а также отдельных тем, таких как, например, Церковь и экономика? Может быть, лучше не высказываться в тех случаях, когда документ и церковная позиция могут быть неадекватно восприняты светскими людьми ― профессионалами, например, в экономическом мире. Немного пугает, что все спектры тем должны быть освоены Межсоборным присутствием, ― насколько оно в состоянии и насколько и где нужно Церкви высказываться?
― В начале ХХ века, в период подготовки великого Собора 1917 года ― а это как раз область моих научных интересов ― идея воцерковления жизни, христианизации всех сфер человеческого существования, включая и экономику, была очень популярна и разлита в воздухе. Тогда не случилось по понятным причинам реализации этих чаяний, но я убежден, что русская богословская мысль никогда не отступала от них.
Полагаю, нам не надо бояться тем, связанных с экономикой, в которой, несомненно, есть духовное измерение. Неверно и наивно думать, что экономика не имеет к Церкви никакого отношения. Разве у нас нет никакой оценки явлений, которые разворачиваются в этой области человеческой жизнедеятельности? Я не марксист, я не думаю, что производственные отношения являются базисом, который определяет то, что происходит в области надстройки, включая проявления культуры и духовной жизни. Но я думаю, тем не менее, что отношения в производственной области являются важными для человеческого сообщества и не лежат вне сферы богословской и нравственной оценки.
Другое дело, что здесь, может быть, не надо проявлять чрезмерной поспешности. По многим вопросам человеческой жизни, в том числе и в сфере экономики, сегодня не существует еще выверенной общецерковной позиции. Это не значит, что она не нужна, это значит, что она еще не сложилась.
― В настоящее время мы наблюдаем процесс переустройства мира. На смену этапу исторического развития, когда преобладающей в мире была власть национальных правительств, мы приходим к новой системе международных отношений, когда власть транснациональных корпораций превышает объем власти национальных правительств. Это хорошо или плохо? Что это за собой влечет? Должны ли мы об этом задумываться?
― Отец Андрей, я полагаю, что в тех странах, где православные христиане составляют малозаметное в социологическом отношении меньшинство, не очень влияющее на большие политические процессы, они могут позволить себе не задумываться о макроэкономических явлениях. Но я не думаю, что в странах, где Православная Церковь объединяет большинство населения, она может уклониться от участия в осмыслении социальных и экономических процессов. Она должна давать ответы на вопросы народа Божия и, в идеале, видеть наперед, к чему ведут глобальные процессы, происходящие с человечеством. Я не думаю, что вопросы экономической и иных сфер жизни людей находятся вне церковной оценки. И если мы читаем Ветхий Завет, то видим, что там затронут большой круг вопросов экономического значения, которые также необходимо как-то решать.
― Вспоминаются слова о том чтобы оставлять «кесарю ― кесарево»…
― Кесарю принадлежит определение размеров пошлин. Но не кесарю принадлежал выбор и формирование сценариев ежедневной жизни людей. Этого не было даже в очень централизованной Римской империи. А в современном человечестве именно это происходит, люди становятся винтиками огромной системы, и отказ Церкви размышлять о том, что с этой системой происходит, ― на самом деле означало бы отвернуться от очень важных аспектов жизни ее членов. Думать об этом надо, другое дело, я не уверен, что у нас на все вопросы уже есть ответы.
― Я согласен, но мне кажется, сложно определить меру, как и в искусстве, где остановить резец и кисть. Где, так сказать, заканчивается наш мандат. Например, мы вчера на встрече комиссии Межсоборного присутствия по богословию и богословскому образованию обсуждали документ об отношении к религиозному экстремизму ― это задача невероятной сложности для института исследователей. Нужно максимально глубоко войти в понимание других религий. Гораздо привычнее обсуждать вопросы внутри Православной Церкви, но обсуждение других религий может выходить за рамки нашего реального мандата.
― Отец Андрей, есть две позиции. Для обоснования каждой из них можно найти убедительные тексты из Священного Писания. Одна будет заключаться в том, что Церковь, как и Христа, интересует только то, что имеет вечную жизнь, что не устареет, когда пройдут эоны, что сохранится в вечности. Поэтому: «Кто поставил Меня судить или делить вас», ― в ответ на просьбу справедливо разделить наследство (Лк. 12:14) и «отдавайте кесарю кесарево, а Божие Богу» (Мф. 22:21).
― Именно в советское время был такой стандарт, что как бы духовная жизнь ― это непреходяще, у нас есть Литургия, Таинства…
― Да, это одна позиция. Другая заключается в том, что Богу небезразлично все, что происходит в нашей жизни, и Он ожидает от человека его сердце. «Сыне, даждь Ми твое сердце» (Пр. 23:26). И что, это сердце наполнено только помышлениями о неземном и духовном? То, что происходит на земле здесь и сейчас, не имеет никакого вечного измерения и вечной ценности? Церковь просто равнодушна к тому, как устроена земная жизнь ее членов?
Тут также можно найти ряд сильных и внушительных текстов, и окажется, что на самом деле Церкви есть дело до всего. Ей не может не быть дела до того, что оказывает влияние на жизнь ее членов.
И в этом тоже есть правда, потому что духовная жизнь ― это не парциальное понятие, не какой-то сегмент человеческой жизни. Духовная жизнь ― это то, что преображает и пронизывает всю человеческую жизнь. Это не то, чем люди занимаются на досуге, когда у них заканчивается рабочее время и исчерпаны их обязанности перед работодателем, государством и еще какими-то социальными структурами. Духовная жизнь ― это не разновидность хобби, это что-то большее, что влияет на всю человеческую жизнь. При такоем понимании нам есть дело до всего: экономики, юриспруденции, всего того, что происходит на Земле.
В I столетии от Р.Х. слова «кесарю ― кесарево, а Божие ― Богу» понимались многими в том смысле, что кесарь на то, что принадлежит Богу, не претендует, хотя весьма скоро выяснилось, что и в Римской империи кесарь потребовал подобающего Богу поклонения. Мы же пережили опыт ХХ века, опыт тоталитарных государств, где кесарь претендовал на всего человека. Мы можем смотреть на это равнодушно и говорить ― ну, ладно… а нам-то что останется?
― Как раз Основы социальной концепции дают иной подход. И в целом это феноменальный, уникальный документ. Вы, отец Николай, дали много пищи для ума, благодарен за уделенное время и высказанные мысли.
Богослов.ru/Патриархия.ru
