Епископ Бронницкий Амвросий, викарий Московской епархии, ответил на вопросы корреспондента портала «Религия и СМИ» Олега Недумова. В своем интервью владыка затронул темы взаимоотношения Церкви и современной молодежи, преподавания ОПК в школах и другие.

— Ваше Преосвященство, в начале мая в Москве должен пройти православный студенческий форум «Вера и дело». Он посвящен проблеме выбора профессии с точки зрения верующего человека. В чем Вы видите основную цель проведения этого форума?

— Цель такого форума вполне очевидна. В нашей стране множество молодых людей исповедует Православие. Эти люди — будущее России, от них будет многое зависеть. Они должны общаться и обсуждать проблемы современного общества, а сделать это в стенах храма затруднительно. На многих приходах сейчас действуют молодежные организации, и форум должен привлечь прежде всего такую, активную, молодежь, продемонстрировать, что у нас есть общие задачи и силы для их решения.

— В чем, на Ваш взгляд, заключается православный подход к выбору будущей профессии и карьеры?

— Собственно церковное видение социума предполагает, что общество не имеет самодовлеющей ценности, что оно может быть открыто для Бога и Его правды. А это значит, что труд может оцениваться не только по шкале эффективности или прибыли, но и с точки зрения заповедей Божиих. Труд, в конце концов, может стать или соработничеством, сотрудничеством Богу — и в этом его предельная ценность — или стать построением Вавилонской башни, богоборчеством.

В нашем обществе многие профессии прямо предполагают серьезный нравственный выбор. Так акушеру-гинекологу зачастую приходится говорить с пациентом о жизни и смерти еще неродившегося ребенка, сталкиваться с позицией, когда человеческая жизнь обесценивается. Впрочем, об обесценивании жизни речь может идти и в сфере экономики или политики: ближний может стать лишь винтиком в огромном механизме или средством достижения материальных ценностей, что претит христианской совести. Так для христиан становится очевидной проблема: как найти такую профессию, чтобы получать не только материальное, но и духовное удовлетворение от труда.

— Что значит быть православным представителем той или иной профессии? Влияет ли это на сам характер его профессиональной деятельности?

— Думаю, что христианин, каким бы делом он ни занимался, будет ли он управлять страной или подметать двор, должен делать свое дело более ответственно — ведь он даст ответ о своем труде не только перед лицом общества, но и перед Богом.

— В последнее время руководство Русской Православной Церкви все больше внимания уделяет вопросам миссионерства. С чем это связано, и в чем состоят особенности христианской проповеди в современной России?

— Ситуация, в которой мы оказались, парадоксальна: большинство граждан нашей страны считает себя православными, однако не только не знает элементарных истин веры и не ходит в храм (согласно социологическим опросам лишь 3-4 % из числа назвавших себя православными причащается), но и прямо совершает преступление против своей веры — об этом говорит громадное количество абортов, демографический кризис... Мы уверены, что без Православия не может быть России, и вопрос поэтому ставится ребром.

К кому может быть обращена сегодня проповедь? Прежде всего к тем, кто готов мыслить, для кого Родина — не пустой звук, кто способен на подвиг. Таким образом, в современной России церковная проповедь обращена прежде всего к студенческой молодежи. Мы готовы идти к любому, но наибольший отклик проповедь сегодня получает в молодом сердце и думающем уме. И значит, мы должны быть готовы общаться с такой аудиторией, не бояться вопросов и проблем современной жизни. В этом особенность миссии в современной России.

— Одни люди считают, что в России происходит духовное возрождение. Другие полагают, что речь идет не о возрождении, а, скорее, о новом крещении Руси, поскольку эпоха атеизма начисто разрушила религиозные основы жизни народа. Что Вы думаете по этому поводу?

— Вера всегда хранилась в сердцах наших соотечественников. Мы сегодня говорим о молодежи, но не забываем, что веру сохранили наши «бабушки». Сейчас речь может идти не о зарождении веры, а о ее раскрытии, о ее воздействии на все сферы человеческой жизнедеятельности.

— В последнее время снова стала очень актуальной тема молодежной политики. Становится все больше радикальных молодежных группировок, таких как скинхеды. Соответственно, и солидные политические силы уделяют молодежи все больше внимания. На Ваш взгляд, что может сделать Церковь, чтобы помочь молодым людям найти себя в этой жизни?

— Может быть это покажется странным, но вера дает молодым людям ощущение риска, которое так важно для юношей и девушек, а современная молодежная культура может предложить только риск экстремальных видов спорта или радикальных группировок. Здесь нужен повседневный, как бы «обыденный» риск: риск иметь не самую престижную профессию, риск рожать детей, в конце концов — риск показаться странным, перекрестившись у порога храма. Однажды, может быть, такому человеку придется рискнуть своей жизнью ради ближнего. Радикальные группировки как раз и играют на этой потребности: чувство локтя, опасности, конспирации. Но только в Церкви эти чувства и потребности не вырождаются в ненависть к инакомыслящим, в горделивое презрение людей другой национальности, в чистое отрицание всего и вся.

— В России уже давно идут споры по поводу введения в школах Основ православной культуры. Должен ли, на Ваш взгляд, такой предмет присутствовать в учебной программе и в каком виде — как факультативный или обязательный?

— Духовные семинарии, православные университеты, студенты, обучающиеся на специальности «теология» в светских ВУЗах — вот показатель, что знание о вере востребовано. Даже те молодые люди, которые не считают себя воцерковленными православными, считают целесообразным введение в школах ОПК. Возможно мы и не настаивали бы на введении этого предмета, если бы русская история, литература, краеведение преподавались нормально, если бы учителя в школах рассказывали не о возможности «зарядиться» в православном храме или «карме» Раскольникова, а квалифицированно объясняли мотивы, которые руководили русскими зодчими, иконописцами, писателями.

Мы не должны путать ОПК с Законом Божиим: ОПК ставит своей целью не обращение в веру, а ознакомление с той верой, которая сформировала самобытную русскую культуру. А раз этот предмет имеет культурологический характер, он мог бы быть обязательным, ведь мы не делаем факультативными историю или литературу.

— Как бы Вы оценили межрелигиозные отношения в современной России?

— Эти отношения могут быть рассмотрены нами в двух плоскостях. Во-первых, Русская Православная Церковь ведет диалог с другими конфессиями и религиями. Мы можем участвовать в общих политических и культурных мероприятиях, обмениваться поздравлениями, вместе решать назревшие проблемы. Это не означает, что мы утеряли веру в истинность и уникальность Евангелия, напротив, совместные мероприятия — это повод проповедовать Христово Благовестие всем и повсюду. Здесь нет речи о пресловутом «экуменизме», создании какой-то новой синкретической религии.

Во-вторых, может идти речь о межрелигиозных отношениях не чиновников, а простых людей. Вот такой-то культуры взаимоотношений нет вообще, нет навыка общения с людьми мыслящими иначе. Этот навык был характерной чертой нашего народа до революции 1917 года: тогда умели уживаться православные и татары, иудеи и старообрядцы. Увы, этот навык был вытравлен советской идеологией, не знавшей уважения к несогласным, и сейчас мы должны снова вспомнить об актуальности христианского понятия «толерантность»: я хоть и считаю кого-то неправомыслящим, но должен относится к нему терпимо.

— Сейчас в стране очень остро стоит демографическая проблема. Кто, в большей степени, ответственен за выход из этого кризиса — государство или Церковь?

— Церковь и государство здесь должны действовать слаженно, в унисон. Церковь — благословляя браки и утверждая их святость, проповедуя верность и самоотверженность, духовно и нравственно поддерживая семейные пары. А государство могло бы создать социальные условия для нормального материального существования семьи. Впрочем, такое деление на сферы ответственности более или менее условно. Так многие приходы и материально помогают многодетным семьям, и часто такая помощь бывает более ощутима, чем дотации государства.

— Следствием демографического кризиса стал огромный наплыв мигрантов, как легальных, так и нет. Одни предлагают перекрыть этот поток, другие считают, что нужно, наоборот, компенсировать демографические потери за счет мигрантов. Что Вы думаете по этому поводу?

— Если так «компенсировать» наши потери, то в скором времени не останется ни того, что мы до сих пор называем «русским народом», ни русской культуры. Может быть, в этом кто-то и заинтересован, не знаю... Но мне кажется, что и здесь многое зависит как от Церкви, так и от государства. Государство должно проводить правильную миграционную политику, создавать условия, в которых приезжие чувствовали бы себя не только комфортно, но и ответственно. А мы, верующие люди, должны бы обращаться и к таким людям с проповедью, разъясняя, в чем заключаются традиционные ценности нашего народа, нашей веры.

— Недавно в Русской Церкви разгорелся громкий скандал вокруг письма епископа Диомида. И дело тут даже не в самом письме, а в тех православных кругах, выразителем интересов которых оно является. В чем корни этой проблемы и что намерено делать в этой ситуации руководство РПЦ?

— Проблема — в пренебрежении серьезным богословием. Читают сейчас много, часто поучения сомнительных «старцев», и богословие сводится к знанию «пророчеств о судьбах России», да убежденности в пагубности ИНН. Вот и зреет глухое недоверие к епископату, официальной позиции Московской Патриархии. Видимо, есть и такие силы, которые заинтересованы в расколе. Но я все-таки верю, что Господь сохранить Русскую Церковь в святости и единстве.

«Религия и СМИ»/Патриархия.ru