11 мая специальный корреспондент газеты «Комсомольская правда» Николай Варсегов взял эксклюзивное интервью у архиепископа Сиднейского и Австралийско-Новозеландского Илариона. На следующий день, 12 мая, Архиерейский Собор Русской Зарубежной Церкви избрал владыку Илариона шестым Первоиерархом РПЦЗ.
— Ваше Высокопреосвященство, расскажите, пожалуйста, нашим читателям немного о себе.
— Мои отец и мать родились в Польше, которая была в те времена частью Российской империи. А когда эта территория отошла к Советской Украине, родители эмигрировали в Канаду, где я и родился 6 января 1948 года. После обычной школы поступил в духовную семинарию в Свято-Троицком монастыре в штате Нью-Йорк, где после служил монахом. 1984 меня избрали в епископы. В 1996 году был назначен Архиерейским собором на Сиднейскую и Австралийско-Новозеландскую кафедру с возведением в сан архиепископа. Считаю, что в этом мне весьма повезло. Здешняя епархия очень интересная — огромные расстояния. Много миссионерской работы в Азии, в Индонезии.
— Какие вопросы Вам чаще всего задают российские журналисты?
— Я стараюсь избегать прессы, особенно телевизионщиков, мне неудобно за мой некачественный русский язык. (На самом деле Владыка Иларион прекрасно владеет русским, только говорит с легким американским акцентом. — Н.В.)
— Известно, что вы один из главных зачинателей объединения Русской Церкви за рубежом и Московской Патриархии…
— Не сказал бы, что я из главных зачинателей. Это решение на объединение принял наш Архиерейский Собор, посчитав, что время для этого наступило. Я был в числе троих священников, командированных в Москву. И мы первые имели беседу со Святейшим Патриархом Алексием II и членами Священного Синода о воссоединении наших Церквей.
— Среди зарубежных священников и поныне есть противники воссоединения. Чем они мотивируют свое несогласие?
— Во-первых, несогласные ссылаются на то, что иные архиереи Московской Патриархии, которые еще служили в советские времена и шли на компромиссы с советским режимом, до сих пор не раскаялись в тех своих компромиссах. А во-вторых, они не приемлют то, что Московская Патриархия участвует во Всемирном Совете Церквей, в так называемом экуменическом движении всех религий.
— А каково Ваше отношение к этим деяниям Московской Патриархии?
— Нас волновал этот вопрос еще с шестидесятых годов, когда Вселенский Патриарх Афинагор Константинопольский и Папа Павел VI сняли с себя клятвы во взаимной анафеме, которые в 1054 году Православная и Католическая Церкви наложили друг против друга. Были даже случаи совместной молитвы, что строжайше запрещено канонами. Но Московский Патриархат в 2000 году четко указом определил, что истинная Православная Церковь — та, которую создал изначально Христос. А христиане, которые отошли в свои времена от начальной Церкви, не являются истинными христианами и вера их ложная. Московская Патриархия, так же как мы, подчеркивает, что нельзя с отошедшими от Православия иметь совместные богослужения. И хотя Московская Патриархия участвует во Всемирном Совете Церквей с целью диалога между христианами, но мы видим, что никакого объединения не происходит, и данная организация утратила свою значимость.
— Я не раз встречал людей, разочаровавшихся в нашей Церкви по причине того, что московские Патриархи общаются на высоком уровне с католиками, мусульманами и прочими иноверцами. Насколько правы те люди, не приемлющие другие религии?
— Встречи православных епископов с представителями других вероисповеданий носят чисто нравственные, переговорные мотивы, и к этому надо относиться спокойно, как, например, к встречам лидеров большой восьмерки, где часто противоречащие стороны ищут какие-то соглашения.
— Ныне в России остро обсуждаются вопрос на тему: надо ли вводить уроки Православия в наших школах, чтобы сызмальства прививать детям веру. Каково Ваше отношение к этому?
— Думаю, это весьма важно, потому как на подобных занятиях дети поймут истинный смысл своей жизни. Россия получит новые поколения с осознанием чувства Бога и чувства Родины, чувства долга перед Отечеством. Но Россия — многонациональное государство. Поэтому уроки Православия, полагаю, не должны быть обязательными для всех. Для детей, например, мусульман, иудеев могли бы параллельно проводиться уроки по их религиям.
— А может, в том есть и большая опасность? На примере России, да и не только, мы знаем, что много кровавых конфликтов возникает как раз на межрелигиозной почве. Вот мы вырастим эти «разноверующие» поколения, а они потом и передерутся между собой всяк за свою веру?
— В царской России, где вера всем прививалась достаточно крепко, никаких межрелигиозных столкновений не было. Люди истинно верующие никогда не используют имя Бога для нагнетания вражды к иноверцам. Зато экстремисты, пользуясь безграмотностью людей в делах религии, создают лжеучения, особенно среди молодежи, и проводят якобы религиозную линию для разжигания ненависти к людям, исповедующим иные религии. Люди по-настоящему набожные, будь то мусульмане иль христиане, любой спор разрешают миром.
— Сейчас вот иные радуются, что вроде как появилось много верующих. В храмах всегда полно молодежи, но, на мой взгляд, в большинстве своем это все фальшивоверующие. Студенты перед экзаменом идут в церковь, а если бы не экзамен, они бы охотней пошли пиво пить… Зачем нам такая вера?
— Чтобы обратить людей к истинной вере, нужна очень большая и трудная работа. Нужны образованные священники, умеющие говорить с людьми, умеющие разъяснять. Это серьезная наука — помочь человеку понять молитву, а через молитву осознать свою душу и очищать ее от грехов. Все грехи изначально приходят с мыслями. Мы развиваем те греховные мысли и даже порой воплощаем их в пагубные дела. Человек — поле битвы добра и зла, и вот научиться вести в себе постоянную и незримую брань против зла есть главное назначение человека и главный смысл учения православного.
— А могли бы грамотные священники от Русской Зарубежной Церкви вести в России миссионерскую работу?
— Дело в том, что православных священников за рубежом не так уж много. В то же время я наблюдаю, как в последние годы священники в самой России далеко продвинулись в опыте Православия и надеюсь, что с Божией помощью скоро все у них наладится. Но могли бы приехать в Россию и поделиться своим опытом священники, перешедшие к нам в Православие из других вероисповеданий. Как правило, это очень грамотные и убежденные люди.
— Скажите, Владыко, вот жизнь развивается, может и Церкви нужны какие-то перемены? Почему, например, женщине не дозволено заходить в церковь в брюках, если это, конечно, не цветные какие-то штаны с попугаями? Почему в храме во время долгой молитвы нельзя присесть на скамеечку людям немощным?
— В Церкви издревле установились такие традиции, и, если что-то менять, то делать это надо весьма осторожно. Женщина в брюках не самое главное, а вот если что-то менять, так вот, например, я думаю, назрела необходимость в переводе молитв со старославянского на русский язык. Ведь многие не понимают старый язык, а, следовательно, не понимают ни смысла, ни таинства обращения к Богу. А иные прихожане за рубежом плохо знают и русский язык, и есть прихожане разных национальностей. Мы здесь в Австралии налаживаем миссионерскую работу даже среди аборигенов, вот для этого необходимо переводить молитвы и на английский язык.
— А еще ведь многие приводят в церковь детей, и те вынуждены часами стоять и слушать нечто совсем непонятное. Такая практика скорей отвратит ребенка от веры, и поход в церковь он будет воспринимать как большую пытку…
— Да, и в том я с вами согласен. Ребеночка необходимо изначально так подготовить, чтобы он шел в храм уже как-то осмысленно. Мы стараемся детей приобщить к участию в церковной практике. Девочки любят свечки тушить, мальчики стараются в разных делах помогать. Дети отличаются любопытством, и в церкви у них возникает много интересных вопросов. Необходимо, чтоб и священники, и родители хотели и могли отвечать на их вопросы.
— Скажите, Владыка, с какими вопросами, чаяньями приходят к вам люди здесь, в Австралии?
— Да, порой люди попадают здесь, на чужбине, в очень трудные ситуации. Австралия — прекрасная страна, и много граждан из России, как и из других государств, стараются обосноваться в Австралии. Но иные наши соотечественники плохо знают язык, им трудно найти работу, имеют визовые проблемы. Оттого впадают в отчаянье, приходят к нам в храмы за помощью, за советами. К сожалению, у нашей церкви в Сиднее нет возможности приютить, обеспечить работой всех странников, потому мы направляем их в различные организации, способные оказать ту или иную помощь. Мы тесно сотрудничаем и с российским посольством в Канберре, которое тоже активно помогает нашим в сложных жизненных ситуациях.
Многие женщины из России выходят замуж за австралийцев. К сожалению, не всегда эти браки удачны из-за разницы воспитания. Иные женщины подвергаются и побоям со стороны мужей. Здесь мы тоже стараемся и утешить, и помочь женщинам с юридической стороны, ибо права женщин в Австралии очень защищены и закон выступает чаще на их стороне.
— Да уж, известно, что много женщин из России и СНГ мечтают полюбить австралийских мужчин. Списываются с оными и летят сюда в поисках своего женского счастья. Что бы Вы посоветовали им, Владыка?
— Я б посоветовал им очень осторожно и внимательно решать этот вопрос. Не всегда следует верить письмам от австралийских женихов, которые обещают здесь нашим барышням райские кущи. Поэтому вряд ли стоит сразу паковать чемоданы и прощаться с Россией, надо бы изначально прилететь сюда по туристической визе и внимательно осмотреться, изучить нрав предполагаемого жениха, культуру взаимоотношений и так далее… Надо также учесть, что Австралия весьма трудовая страна. Люди здесь очень поглощены работой, разговоры ведут в основном о работе, о бизнесе. Потому русскому человеку больше всего не хватает здесь простого и душевного общения.
— Раньше, понятно, русские искали спасения за границей. Нынешние российские эмигранты ищут здесь сладкой и теплой жизни. Это я сделал вывод из разговоров с нашими многочисленными студентами в Австралии. Как прикажете к ним относиться? Как к отщепенцам? Россия их вырастила, вскормила и выучила, а они косяками летят сюда, чтобы отдать все другой стране…
— Я думаю, многие из тех молодых людей, что сюда приехали, в конце концов вернутся в Россию. По крайней мере, вернутся истинные патриоты, которые не смогут жить без своей родины. А в Австралии они приобретут новую культуру и хорошие знания, которые будут очень востребованы в их Отечестве.
— То есть, произойдет естественный отбор: патриоты вернутся, а других вроде как и не жалко…
— Главное, чтобы русские за границей не теряли чувства Родины, не забывали язык и развивали здесь свои лучшие русские моральные качества. Этого я бы хотел пожелать не только эмигрантам российским, но и всем другим россиянам, которые никуда эмигрировать не собираются. Да хранит Россию Господь!
***
