В новом учебном году по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет открывает набор студентов на отделение «Социальная работа» на миссионерском факультете. О том, почему социальный работник должен быть миссионером, о высшем образовании будущих специалистов, а также о сложностях и перспективах социального служения в интервью сайту «Православие и мир» рассказывает председатель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению протоиерей Аркадий Шатов.
— Отец Аркадий, на Ваш взгляд, насколько важно социальному работнику получать высшее образование в православном вузе? Может быть, курсов было бы достаточно?
— Если человек настроен на эту работу серьезно, если он занимается ею не время от времени, если он не просто доброволец, который в свободное от основной работы время помогает возрождать социальное служение, то, конечно, высшее образование ему необходимо. Существует государственная система социальной помощи и нужно быть знакомым с этой системой и ее структурой. Система эта довольно разветвленная и сложная. Социальное обеспечение есть во всех цивилизованных странах. К тому же существуют различные формы этой работы. У нас — далеко не лучшее социальное обеспечение, поэтому необходимо знать опыт других стран и внедрять его.
Но самое главное — человек должен познакомиться с духовной составляющей социальной работы. Он должен стать человеком подлинно церковным, узнать, что является главным в жизни христианина, узнать Христа и то, как Он являет себя в этом мире. Церковная социальная работа — это служение любви. И конечно, для того чтобы в полной мере узнать, что это за служение, недостаточно прослушать несколько лекций и прочитать какие-то книги. Очень важно углубленно изучить все то, что накопила Церковь за два тысячелетия, познакомиться со святоотеческим опытом, глубже узнать Евангелие, познакомиться с церковными Таинствами, устройством церковной жизни. И только тогда будет создана основа для дел любви. Очень важно знать, как живет Церковь, как помочь людям утвердиться на основании, которое есть Христос, и самому тоже строить свое служение на нем. А для этого нужны не просто годы обучения в институте — этому нужно посвятить всю свою жизнь.
— По Вашему мнению, на что стоит делать упор именно в православном социальном образовании?
— В православном социальном образовании, мне кажется, упор стоит делать на том, как соединиться со Христом и как людям, нуждающимся в помощи, помочь узнать Истину. Ведь в нашей стране большинство людей, нуждающихся в помощи, это люди все-таки малоцерковные или совсем ничего не знающие о христианстве. Человек, узнавший Христа, уже получает помощь от Бога.
Очень часто люди говорят, что им нужны деньги, нужно здоровье. Говорят: главное, чтобы было здоровье. Очень часто люди нуждаются в защите от произвола чиновников, бывают и другие проблемы. Но мы знаем, что человек, узнавший Христа, соединившийся со Христом, на все эти сложности смотрит по-другому, они не так его мучают. И наша задача, с одной стороны, облегчить жизнь человека, помочь переносить те страдания и скорби, которые выпадают на его долю, а с другой стороны, научить его быть готовым к тому, что не все в этой жизни будет складываться благоприятно.
Всякая социальная работа, как и врачебное искусство, обречена на поражение: как ни лечи больного, он умрет. И врач должен быть к этому готов, и больной должен готовиться к смерти. Хотя у нас не принято об этом говорить. Так же и всякая социальная работа: как ты человеку ни помогай, что ты для него ни делай, он все равно будет нуждаться, пока он не соединился со Христом. Его будут мучить мысли, он станет завидовать, ему будет хотеться все больше, он не сможет спокойно переносить обиды, всегда будет чувствовать социальное неравенство. Поэтому социальный работник должен знать Христа, должен уметь помочь человеку найти Его.
Когда мы беседовали с отцом Иоанном Крестьянкиным перед открытием нашего училища сестер милосердия, он сказал: «Задача сестры милосердия — помочь больному полюбить свою болезнь». Для людей неверующих это звучит шокирующе. Но человек, понявший смысл страданий в этом мире, уже получил самое главное. И что бы с ним ни случилось, он будет защищен от всех этих напастей. Так и с социальной работой. Главная задача социального работника — помочь страдающему человеку осознать смысл того, что с ним происходит.
— То есть социальный работник должен быть еще и миссионером? И неслучайно отделение социальной работы открывается именно на миссионерском факультете?
— Конечно. Но это не значит, что надо прийти и сказать: «Вы знаете, то, что денег у вас нет и вы болеете, не страшно. Это Господь вам посылает за грехи. Вы терпите, а в Царствии Небесном получите воздаяние, как Лазарь, который лежал на гноище». Мы призваны свидетельствовать о Христе, свидетельствовать о любви. И Господь, когда приходили к Нему люди нуждающиеся, не говорил, что полезно пострадать. Он исцелял больных и изгонял бесов. Он помогал несчастным и кормил голодных. В пустыне Он не сказал: «Ничего. Надо попоститься. До завтра потерпите». Он взял и умножил хлебы, сотворил чудо. Но с другой стороны, Он говорил: Возьми свой крест и следуй за Мною (Мк. 8, 34) и придите ко Мне… и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем (Мф. 11, 28-29). И точно так же социальный работник должен быть свидетелем Христа в этом мире, как были апостолы и все верные Богу люди. В мире, где так мало любви и так много зла и несправедливости, необходимо являть любовь. Но в то же время и учить любви, учить переносить страдания, делиться тем, пусть даже немногим, что есть. Нужно трудиться над тем, чтобы в этом мире любовь преумножалась. В сердце тоже должно быть много любви. А для этого надо пройти определенную школу. Мне кажется, помощь в этом могло бы оказать изучение аскетики. На мой взгляд, такой курс обязательно должен быть.
— Все же это теоретические знания. Их можно легко проверить с помощью зачетов и экзаменов. А как понять, готов ли человек к социальному служению? Ведь личность не проэкзаменуешь.
— Во-первых, будущий социальный работник должен быть человеком церковным, быть прихожанином какого-либо храма, иметь духовника. Он сам должен молиться, читать Евангелие. Если все это есть, то человек сам делает выбор. Конечно, в университете должны помочь ему такой выбор сделать, понять, готов ли он заниматься этой работой, дать осознание того, что это подвиг, служение Христу. Со студентом должны проводиться не только занятия в рамках образовательной программы. Люди, которые обучаются социальному служению, должны во время учебы уже принимать участие в нем. В Москве это сделать очень легко.
— То есть нужна постоянная практика…
— Безусловно. Если послушания в университете для всех факультетов заключаются в помощи на кухне, дежурствах по храму и прочих подобных занятиях, то главные послушания для будущих социальных работников должны проходить в социальных учреждениях Москвы, на приходах, которые занимаются социальной деятельностью, в среде добровольцев, патронажной службе. Во время учебы уже можно быть вовлеченным в эту деятельность. Чем больше человек будет участвовать в таких проектах, тем лучше мы поймем его. И за такие послушания надо ставить отметки. Если человек на деле проявляет себя активно, то он может обучаться, даже если по теории у него натянутая тройка. А если сердце у него не смягчается, он не понимает, что надо перестать злиться и раздражаться, его придется отчислить. На этом отделении возможен большой отсев.
— Вы упомянули о зарубежном опыте. В Европе социальное служение в основном сосредоточено в руках Церквей, государство стало заниматься этим вопросом позднее. Какова ситуация в России?
— У нас ситуация прямо противоположная. Государство занимает ключевые позиции в этом вопросе. У Церкви нет ни средств, ни достаточного количества учреждений, нет системы, которая есть у государства. Но наше социальное служение и не должно быть похожим на государственное. Государство стремится охватить всех, оно применяет общие законы. Мы должны быть сосредоточены на личности каждого человека, который приходит в Церковь за помощью. Государственные служащие стремятся охватить всех, потому что считают, что Бога не существует; если не они, то кто же будет помогать? Мы знаем, что есть Бог, Который заботится о нас. Повторю: социальное служение должно иметь духовную составляющую. Ведь решить социальные проблемы государство не сможет. Оно может раздать что-то, обеспечить более или менее приемлемое существование, но решить проблемы — нет. И не может воспитать чиновников, чтобы они все были милосердными и сострадательными. А Церковь это может сделать.
— Из этого можно сделать вывод, что эффективность социального работника вне Церкви — практически нулевая…
— Она не то, чтобы нулевая — он все равно помогает, он может быть хорошим человеком. Но это зависит напрямую от его личностных качеств. Он не воспитывается таким образом в государственных учреждениях. А мы может такого человека воспитать.
— В современной ситуации, когда Церковь сильно ограничена в количестве учреждений социальной помощи, как будет решаться вопрос с трудоустройством выпускников?
— Святейший Патриарх Кирилл призвал к этому служению все приходы Русской Православной Церкви. Поэтому, с одной стороны, учреждений у нас очень мало, а с другой стороны, каждый приход — в России их около 30-ти тысяч — станет местом социальной работы. Людей там не хватает. Конечно, не все приходы к этому готовы. Сформированные в богоборческий период истории Церкви, храмы закрыты для внешних людей. Необходимо сделать их открытыми для нуждающихся, для тех, кто хочет получить как духовную, так и материальную помощь.
— Как мотивировать молодых людей поступать на это отделение? В России многие с опасением и пренебрежением относятся к такой деятельности. К тому же считается, что социальный работник должен трудиться бесплатно.
— Во-первых, Святейший Патриарх Кирилл благословил, чтобы во всех московских приходах социальным работникам выплачивали зарплату.
Во-вторых, молодые люди, в основном девушки, я думаю, будут мотивированы к этой работе. Можно спросить: что самое важное и радостное в жизни? Я думаю, что любой человек, даже не церковный, скажет, что это любовь. Помощь ближнему помогает человеку научиться любви. Я думаю, что многие девушки сейчас не выходят замуж, потому что они не умеют любить, они не воспитаны в духе любви. Социальное служение поможет им познать любовь, научиться настоящей любви. И тогда, возможно, Господь поможет устройству и семейной жизни.
Можно учиться пению и петь в храме. Но когда ты поешь, иногда не можешь даже молиться. Так что хорошо уметь петь, но это не самое главное. Хорошо уметь писать иконы, копировать какие-то образцы. Но видения Бога у иконописцев часто нет. Они пишут не потому, что видят Бога и святых, а потому что занимаются искусством. Это интересно, это творчество. Но ведь главное — это любовь. А социальное служение — это явление любви. У человека внутри открывается любовь и окружающие его люди отзываются на нее. Хороший социальный работник живет в атмосфере любви. У нас есть замечательные девушки, которые помогают при совершении треб священнику, принимают бездомных, работают с детьми-инвалидами. Лица у них светятся, они радостны. Они знают, что такое любовь. На мой взгляд, мотивация достаточно сильная.
— Какие перспективы Вы видите для отделения в будущем?
— Перспективы — совершать подвиг. Если найдутся люди, которые будут готовы умереть за свое дело, если будут люди, готовые переосмыслить социальное служение, тогда перспективы есть. Необходимо выработать новую концепцию. Сделать это очень сложно, потому что существует государственная система, государственные стандарты, а нам надо создавать новые. И если найдутся люди, которые будут этим заниматься не потому, что перед ними стоит такая интеллектуальная задача, а потому что их сердце этого требует, тогда откроется тайна любви и перспективы. А перспективы — это Царство Небесное.
Патриархия.ru
