Выпускники российских духовных школ всех конфессий не получают сегодня дипломы государственного образца. Комиссия по вопросам религиозных объединений при правительстве РФ готовится к новому этапу переговоров между государственными и церковными структурами, заинтересованными в разрешении этой ситуации. Накануне очередного заседания правительственной комиссии заместитель председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, протоиерей Всеволод Чаплин рассказал обозревателю Страны.ru Марии Свешниковой о положении учащихся богословских учебных заведений, отношении к проблеме госаккредитации духовных школ и перспективах в сфере богословского образования.
— Отец Всеволод, правильно ли я понимаю ситуацию, утверждая, что сегодня в России сложилась ситуация, в результате которой люди, получившие образование в духовной академии или семинарии, не получают дипломов, признаваемых нашим государством?
— Абсолютно точно.
— Соответственно, они не имеют права работать на тех светских работах, где необходимо подтверждение высшего образования?
— Безусловно. Я постоянно сталкиваюсь с такими случаями, что люди, которые желают получить второе высшее образование или защитить кандидатскую работу, не имеют такой возможности. Все, кто имеют одно высшее образование, имеют такую возможность, но если, например, я с этой идеей обращусь в МГИМО или МГУ, или любой другой институт, мне будет в таком праве отказано, поскольку, согласно нашему государственному порядку, я человек, закончивший 10 классов средней школы и больше нигде не учившийся. Согласно российскому законодательству, сегодня человек, который после школы закончил только духовную семинарию или академию, с точки зрения нашего образования — никто. Это человек с другой планеты.
— С другой стороны, создается ощущение, что богословские институты — это некий междусобойчик, поставляющий кадры исключительно для самих себя. И тогда не очень понятно, зачем нужна государственная легализация и государственный диплом?
— Это не совсем так. Давайте прежде всего разделим на две категории учебные заведения, имеющие отношение к Русской Православной Церкви. Есть такие, как Свято-Тихоновский православный гуманитарный университет или Российский православный институт святого Иоанна Богослова, которые по своим традициям близки к образу жизни, и к установлениям, и к порядкам светского вуза.
В отличие от семинарии или академии, там нет системы постоянного проживания студентов в стенах учебного заведения, нет особой традиции духовной школы, накладывающей отпечаток на структуру образования, на образ жизни студента, на внутренний распорядок, на систему назначения преподавателей и т. д.
Поэтому им в какой-то степени легче принять существующий светский стандарт высшего образования и даже отказаться от организационно-правовой формы религиозной организации, что они отчасти и сделали. Так, Свято-Тихоновский институт одновременно зарегистрировал внутри себя и образовательное учреждение, являющееся религиозной организацией, и образовательное учреждение, являющееся обычным негосударственным институтом. То есть там появилось два устава с разными организационно-правовыми формами. Но духовные школы имеют особую связь с церковным священноначалием. Эти церковные подразделения находятся в послушании священноначалия, у них особый уклад жизни, у них особая традиция.
Кстати, эта образовательная традиция в России древнее традиций светского образования. Духовные академии и семинарии существуют у нас дольше, чем университеты, дольше, чем любые другие образовательные учреждения. И, естественно, они имеют особую традицию, которую, как мне кажется, государство могло бы уважать.
— Тогда какой статус имеют в России учащиеся духовных школ?
— Сейчас студенты духовных школ оказались в крайне дискриминированном положении — они считаются людьми, не имеющими высшего образования, поскольку у духовных школ аккредитации сегодня нет. А только государственная аккредитация дает тому или иному вузу право выдавать диплом государственного образца, тем самым подтверждая, что его выпускники имеют высшее образование, признанное государством.
Эта аккредитация сейчас есть у Свято-Тихоновского гуманитарного университета именно в силу того, что он является негосударственным образовательным учреждением. А духовные школы не желают перерегистрироваться как светские государственные образовательные учреждения, они хотят оставаться религиозными организациями, поскольку это дает некоторые преимущества, и потому, что они уважают свою многовековую традицию, в соответствии с которой они — часть церковного организма.
При этом духовные школы готовят не только священнослужителей, но и иконописцев, и регентов, т. е. дирижеров церковных хоров. Мало того, священники иногда могут работать в средней школе учителями. Многие священники или выпускники регентских отделений, иконописных отделений хотели бы получить второе высшее образование, хотели бы защититься, поступить в аспирантуру, в магистратуру. Этих возможностей у них нет, так как формально они являются людьми, не имеющими высшего образования.
— Какой позиции придерживаются государственные структуры?
— Эта дискриминация стала причиной многолетнего обсуждения темы аккредитации высших духовных учебных заведений, проходящего в контексте диалога между государством и Церковью. Этот вопрос ставили участники Архиерейского Собора во время встречи с Владимиром Путиным. Президент очень удивился тому, что такая проблема вообще существует. Тем более, что известен опыт зарубежных стран, где, мало того, что государственные учебные заведения имеют теологические факультеты, но и высшие духовные учебные заведения, созданные религиозными организациями, также обладают естественным правом выдавать дипломы государственного образца.
В дальнейшем проблема не один раз обсуждалась на Совете по взаимодействию с религиозными объединения при президенте Российской Федерации, на комиссии по вопросам религиозных объединений при правительстве Российской Федерации, на разного рода круглых столах, в прессе. Была создана специальная рабочая группа при правительственной комиссии по вопросам религиозных объединений, и я являюсь ее участником.
Здесь сталкиваются две позиции — одна выражена Министерством образования и поддерживается представителями Института государства и права. Эта позиция сводится к тому, что принцип отделения Церкви от государства не допускает того, чтобы заведения, созданные в форме религиозных организаций, могли бы выдавать дипломы государственного образца. Мне эта позиция видится очень надуманной. Любое негосударственное образовательное учреждение отделено от государства в той же мере, в какой отделена от него религиозная организация, но, тем не менее, они имеют право выдавать дипломы государственного образца.
Министерство образования также утверждает, что право давать дипломы государственного образца означает придание государственного статуса тем или иным образовательным учреждениям. Это утверждение тоже достаточно странно, потому что институт или семинария не может быть одновременно негосударственным и государственным. Если они негосударственные, но имеют право выдавать дипломы государственного образца, то это просто факт подтверждения государством признания качества высшего образования, а не присвоения особого государственного статуса негосударственному учреждению.
Вторая позиция выражена Министерством юстиции и поддержана Российской академией госслужбы и Институтом комплексных социальных исследований. Согласно действующему закону, образовательные учреждения любой организационно-правовой формы могут иметь право на государственную аккредитацию, и из перечня этих организационно-правовых форм нет смысла исключать те образовательные учреждения, которые существуют в форме религиозных организаций.
— Как аргументируют свою позицию противники выдачи дипломов студентам духовных школ?
— Споры идут очень жесткие. В частности, приводится такой аргумент, что религиозная организация не может ставить на диплом гербовую печать, потому что герб — это символ государства. Данный аргумент всерьез озвучивается и Министерством образования, и Институтом государства и права. Этому вопросу посвящено много страниц документов, которые нам поставляются министерством. Но в такой ситуации можно вспомнить советский опыт, хотя и не очень хочется к нему возвращаться.
В советское время я работал в Издательском отделе Московского Патриархата, и тогда все организации пользовались гербовыми печатями, а мы пользовались печатью без герба, но было специальное соглашение с властями о том, что эта печать может приниматься за гербовую. Если «преступлением» против принципа отделения Церкви от государства является использование религиозной организацией гербовой печати, давайте выходить из положения, вернувшись к опыту социалистического государства.
— И при этом у нас есть институты, получившие аккредитацию, не являясь государственными. И их выпускники получают диплом с гербовой печатью?
— Да, конечно. Из православных — самый яркий пример — Свято-Тихоновский православный гуманитарный университет. Я боюсь, что это уже не спор юристов, а дискуссия иррациональных советских интуиций. Когда люди считают, что духовная семинария — это что-то абсолютно отделенное от общества, отгороженное монастырскими стенами и никакого отношения к вузовской системе не имеющее.
Конечно, есть еще одна сторона. Речь идет о том, может ли духовная академия выполнить государственный образовательный стандарт гуманитарного образования. Я убежден, что может, хотя буквальное применение существующего стандарта может вызвать ее внутреннюю ломку. Но, в конце концов, государство могло бы вступить в переговоры с системой духовных школ, нацеленные на то, чтобы этой ломки не было и чтобы существующие стандарты были гармонизированы с традицией духовных школ. В любом случае в системе духовной школы есть все условия, для того чтобы самая высокая планка высшего гуманитарного образования была этими учреждениями взята. Пусть не везде, пусть сначала только в самых признанных центрах, но это возможно.
Так что вопрос о признании качества образования и вопрос о «спасении принципа разделения Церкви и государства от религиозных захватчиков» — это два разных вопроса. И попытка их объединить мне видится достаточно искусственной.
— Можно предположить, что Министерство образования руководствуется именно постсоветскими страхами?
— Да, потому что очень слаба юридическая логика. Она сводится, если почитать документы, к двум вопросам. Первое — это то, что Церковь отделена от государства, а значит, образовательное учреждение якобы не может создаваться в форме религиозной организации. И второе — это использование гербовой печати. Всего два аргумента. Но очень много раз говорилось о том, что институты могут создаваться в форме коммерческой структуры или подразделений коммерческой организации, а почему-то в форме религиозной организации нельзя.
То есть делается искусственное отождествление права выдавать диплом государственного образца со статусом государственного учреждения. Это разные вещи, с моей точки зрения. И, как известно, дискуссия юристов — это достаточно тонкая сфера, в которой можно обосновать взаимоисключающие вещи, но, так или иначе, мне почему-то кажется, что позиция противников духовных школ в этой ситуации скорее не правовая, а политическая. Основанная на иррациональных мотивах.
— Эта проблема касается только православных духовных учебных заведений или всех?
— Это касается всех. Мусульмане точно так же активно ставят вопрос о признании.
— Возможно, в министерстве боятся того, что в исламских институтах начнут «выращивать» ваххабитов?
— Как раз самые умеренные из мусульман и ставят вопрос о государственной аккредитации, и понятно, почему они его ставят. Выстраивание в духовных учебных заведениях образовательного процесса в соответствии с государственным стандартом высшего образования является единственно реальной формой общественного и государственного контроля.
Я совершенно убежден в том, что в духовных учебных заведениях обязательно должны в достаточном объеме преподаваться знания, которые погружают человека в пространство российской культуры — история страны, русский язык, русская литература и лучшие образцы отечественной мысли, история религиозных объединений в России и их взаимоотношений.
Дать будущим религиозным лидерам достаточное количество знаний, условно говоря, светских, но в то же время делающих студентов органичными членами российского общества — это задача, которая особенно остро стоит не только в православном образовании, а во всех учреждениях религиозного образования, в том числе и исламских. И пока, наверное, у общества не было лучшей возможности помочь религиозным общинам включиться в общероссийскую жизнь, чем сделать так, чтобы их образование коррелировалось с общегуманитарным образованием.
— Существуют какие-то временные рамки для разрешения этой ситуации?
— Правительственная комиссия пыталась рассмотреть этот вопрос и не пришла к единому мнению из-за разницы позиций Минюста и Минобразования и позиций большинства людей, участвующих в этой дискуссии. А контуров согласия пока не видно. Сейчас расходящиеся позиции уперлись друг в друга.
Правительственная комиссия предложила провести крупный круглый стол на эти темы с привлечением экспертов, ученых, сотрудников различных государственных учреждений, представителей религиозных организаций. К этому круглому столу, к этой встрече собираются мнения, но время его не определено. Очевидно, он состоится уже после периода отпусков. Но дискуссия постоянно продолжается.
