Портал «Иисус» публикует комментарий иеромонаха Павла (Черкасова), и.о. проректора по учебной работе Общецерковной аспирантуры и докторантуры им. святых Кирилла и Мефодия, на заявление епископов Церкви Норвегии, в котором те официально извиняются за отсутствие в прошлом борьбы за освобождение и права женщин.
15 февраля 2019 года епископы Церкви Норвегии выпустили заявление, касающееся вопроса абортов. В заявлении отмечается, что Церковь была оппонентом тех изменений, которые происходили в обществе в 1970-е годы, и касались возможности самоопределения в отношении абортов. Тогда в основе церковной критики происходящих изменений лежал принцип защиты нерожденной жизни.
Однако, как следует из заявления, позиция епископов Церкви Норвегии изменилась. Авторы заявления утверждают, что существовавшая ранее церковная аргументация не допускает конструктивного диалога по вопросу абортов, и говорят о необходимости «создать новый климат» для такого диалога. В противовес существовавшей ранее позиции епископы Церкви Норвегии заявляют, что общество с законной возможностью сделать аборт лучше, чем общество с отсутствием такой возможности. Основанием для такой оценки служит тезис о том, что легализация аборта предотвращает подпольные аборты и способствует поддержанию здоровья и безопасности женщин.
Этот аргумент не является новым в истории легализации и поддержки абортов. Так, в постановлении Народных комиссариатов здравоохранения и юстиции «Об охране здоровья женщин» (РСФСР, 1920 г.) говорилось, что путь борьбы с абортами, не приводя к положительным результатам, «загнал эту операцию в подполье и сделал женщину жертвой корыстных и часто невежественных абортистов»[1].
Легализация абортов и допуск к совершению этой операции только квалифицированных врачей, как предполагалось, должны были привести к сохранению здоровья женщин. При этом указанное постановление не оглядывалось ни на этические принципы врачей, ни на состояние самих женщин, которые оказывались в трудной ситуации и нуждались, скорее, в психологической поддержке и решении социальных проблем, а не в разрешении на легальный аборт. Впрочем, упомянутое постановление Народных комиссариатов считало аборт злом и указывало на «агитацию против абортов среди масс трудящегося женского населения»[2].
Так выглядел характер действий атеистического государства. Несмотря на то, что эти действия вызывают сожаление, они все же поддаются объяснению — государство, отказавшееся от христианских оснований, пыталось найти свои инструменты для решения вопроса абортов. Однако когда подобная риторика и аргументация слышится со стороны епископов Церкви, объяснений этому не находится.
Как можно видеть из начальной части заявления, отправной точкой для изменения позиции по вопросу абортов стало не переосмысление тех или иных богословских положений, а проблема диалога, которую можно отнести к сфере взаимоотношений Церкви с обществом. Текст заявления не содержит ни одного богословского положения или ссылок на Священное Писание. По своему характеру он не отличается от любого секулярного документа. Это позволяет говорить о том, что группа епископов, являющихся авторами заявления, отдала предпочтение общественным тенденциям, потеряв собственную идентичность как служителей Церкви, призванных нести людям Евангелие. При этом тезис о превосходстве общества с легальной возможностью абортов вызывает вопросы не в том контексте, что нелегальные аборты были бы лучше, а в том смысле, что поддерживается сама идея абортов вместо поиска таких путей, которые могли бы помогать женщинам преодолевать критическую ситуацию и давать возможность сохранить радость материнства, невзирая на возникшие препятствия.
В заявлении критически оценивается существовавшая ранее церковная позиция, которая «показала отсутствие приверженности к освобождению женщин и борьбе за права женщин». Авторы заявления приносят извинения за это и провозглашают необходимость изменения «способа разговора об абортах». Эти призывы вновь не подкреплены никакими богословскими аргументами. Очевидно, что проблематика освобождения и борьбы за права женщин не выводится из миссии Церкви, призванной проповедовать людям Христа и Его учение, а не те или иные идеологии и политические идеи, воспринятые без критического осмысления.
В тексте заявления также критикуется существовавший до настоящего времени подход, который, как отмечают авторы документа, «возложил тяжелую ношу» на одиноких матерей. В качестве примера приводится факт того, что незаконнорожденным детям могли отказать в крещении. Однако в документе ничего не говорится о том, что сделано Церковью для смягчения взглядов в отношении таких детей. Вместо этого дальше следует уже упомянутое выше утверждение про превосходство общества с возможностью легального совершения аборта над обществом без такой возможности.
Тезисы, приведенные в заявлении, носят противоречивый характер. Так, во второй половине документа говорится, что эмбрион с момента зачатия — это жизнь со своей ценностью, и он нуждается в защите. Как этот тезис согласуется с высказанной положительной оценкой общества с легальной возможностью абортов, остается непонятным. В заключительной части заявления позитивно оценивается уменьшение числа совершаемых в Норвегии абортов, утверждается необходимость дальнейшего развития методов общественной помощи, чтобы экономические и социальные условия не приводили к принятию решения об абортах, а также признается необходимой общественная поддержка детей-инвалидов. В этом контексте тоже остается непонятным, на чем основана позиция, поддерживающая возможность абортов. Если главным аргументом считать опасность для здоровья от подпольного совершения абортов вследствие социальных проблем, то не лучше ли сконцентрировать усилия на кризисной поддержке женщин и охране их здоровья такими способами, которые не вступали бы в конфликт с христианскими установками?
Так, Русская Православная Церковь, принимая во внимание существующие социальные проблемы, призывает к их преодолению, но не делает вывода о допустимости аборта: «Борьба с абортами, на которые женщины подчас идут вследствие крайней материальной нужды и беспомощности, требует от Церкви и общества выработки действенных мер по защите материнства, а также предоставления условий для усыновления детей, которых мать почему-либо не может самостоятельно воспитывать»[3].
Заявление, сделанное епископами Церкви Норвегии, свидетельствует о кризисе христианской нравственности и идентичности, постепенно приобретающем все больший масштаб в среде протестантских общин. Ситуация, в которой представители христианской деноминации исключают Священное Писание из поля зрения и выбирают проблему затрудненности диалога с секулярным обществом в качестве точки отсчета, задающей систему моральных координат, является одним из наиболее ярких проявлений этого кризиса.
[1] Постановление Народных комиссариатов здравоохранения и юстиции «Об охране здоровья женщин» // http://istmat.info/node/42778.
[2] Там же.
[3] Основы социальной концепции Русской Православной Церкви // https://mospat.ru/ru/documents/social-concepts/xii/.
Патриархия.ru
