В апреле 2011 года в свет вышла книга заместителя управляющего делами Московской Патриархии игумена Саввы (Тутунова) «Епархиальные реформы». Монография посвящена решениям Всероссийского Церковного Собора 1917-1918 гг., касающимся епархиального устройства в Русской Православной Церкви. О своей работе автор рассказывает корреспонденту сайта «Татьянин день» Наталье Волковой.
— Отец Савва, любая книга, художественная или научная, выходя из-под пера автора, начинает жить своей жизнью. Конечно, жизнь эта начинается, когда в руки ее берет читатель. Каким Вы сами видите своего читателя?
— Самым первым моим читателем был мой научный руководитель протоиерей Владислав Цыпин, так как в основе книги лежит моя кандидатская диссертация, написанная в Московской духовной академии. Была еще одна узкая аудитория — комиссия, перед которой я защищался. С тех пор текст пережил много преобразований и изменений, превратился в нечто иное, стал другим. Мы перерабатывали его вместе с научным редактором серии «Поместный Собор 1917-1918 гг.» протоиереем Николаем Балашовым. Отец Николай — замечательный редактор, я ему очень благодарен за многочисленные тонкие замечания и подчас жесткую критику. Благодаря ему диссертация превратилась в книгу, текст преобразился.
Сегодня моим читателем в первую очередь будет студент духовной школы, который призван познакомиться с историей Русской Православной Церкви. Кроме того, надеюсь, книга будет интересна каждому, кто любит церковную историю. Вряд ли книгу станут читать на ходу, в метро, но, тем не менее, круг людей, которым книга будет интересна, надеюсь, достаточно широк.
— А как у Вас возник интерес к теме Собора 1917-1918 годов и всего того, что с ним связано?
— Собором 1917-1918 годов я заинтересовался еще тогда, когда жил во Франции, где родился и получил школьное образование. Иподиаконствовал у ныне покойного архиепископа Евкарпийского Сергия (Коновалова), главы экзархата русских приходов Константинопольского Патриархата в Западной Европе и ректора Православного Свято-Сергиевского института в Париже. Владыка очень интересовался этой темой, и в беседах с ним у меня возникло желание изучить историю Всероссийского Собора.
Когда я поступил в Московскую духовную школу и стал выбирать научную специализацию, меня увлекли вопросы церковного устройства — того, как в разные времена Церковь организовывала свою жизнь. Одно связалось с другим, и появилась моя тема.
— А почему именно епархиальные реформы, ведь на Соборе не только об этом шла речь?
— Действительно, Собор был разносторонним, на нем принималось много решений, а еще больше — проектов решений, но многие пласты деятельности Собора уже были исследованы на момент начала моего исследования.
Решения, касающиеся богослужебных вопросов, рассмотрел протоиерей Николай Балашов; о решениях, связанных с церковной дисциплиной, писала Елена Владимировна Белякова. Вопрос о высшей церковной власти достаточно широко освещался протоиереем Георгием Орехановым. Неисследованными оказались, среди прочих, решения о епархиальном устройстве. Этим вопросом я и занялся.
— Вы разносторонне исследовали тему епархиальных реформ. В книге, разделенной на две больших и по смыслу очень отличающихся части, приводятся различные взгляды на этот вопрос. Чья позиция Вам, как исследователю, ближе всего, чьи взгляды кажутся наиболее верными в отношении епархиального устройства?
— Да, книга разделена на две части. В первой части речь идет о предсоборных дискуссиях 1905-1916 годов. Здесь собраны и систематизированы мнения, высказанные в этот период архиереями, клириками, учеными, публицистами относительно возможного устройства епархиального управления. Над второй частью мне было особенно интересно трудиться, ведь именно здесь рассматривается деятельность самого Собора. И динамика повествования в этой части иная, более захватывающая, потому как споры на самом Соборе стали более горячими, динамичными. Да и как исследователю мне эта работа была более интересна, так как была связана с поисками в архиве Собора.
В том, что касается епархиального управления, наиболее близки мне позиции, выраженные на Соборе архиепископом Кириллом (Смирновым), епископом Серафимом (Александровым) и профессором Громогласовым. Все они в недалеком будущем примут мученическую кончину. Архиепископ Кирилл и профессор Громогласов (который в 1922 году принял священный сан) причислены к лику святых в Соборе новомучеников и исповедников Российских.
Возвращаясь к их мнениям относительно епархиального управления, должен отметить, что Громогласов был в известной степени идейным оппонентом Преосвященных Кирилла и Серафима — «консерваторов», поскольку относился скорее к «либеральному крылу» и до Собора выражал достаточно революционные проекты. Хотя, конечно, эта терминология «либерализма» и «консерватизма» несколько условна.
Несмотря на эти различия, именно выступления трех упомянутых участников Собора, на мой взгляд, определили решения Собора о епархиальном управлении. Это вообще очень интересный и характерный момент: как при принципиально разных подходах к устроению церковной жизни искренне радеющие о благе Церкви соборяне сумели пойти друг другу навстречу и совместными усилиями прийти к результату.
— Преломляются ли принятые положения Всероссийского Церковного Собора каким-то образом в жизни современной Русской Православной Церкви?
— Я подробно пишу об этом в своем заключении, поэтому рассказывать об этом не стану — должна же сохраниться какая-то интрига, напряжение в книге! Ради этого план книги был даже немного переделан…
Конечно, какие-то элементы принятых на Соборе решений задействованы и в Зарубежной части нашей Церкви, и в ее канонических пределах. Конечно, многие решения Собора не применяются буквально или не применяются вовсе. Это невозможно, да это и не нужно. Одним из моих выводов после окончания этой книги было то, что несмотря на внешнюю завершенность, определение Собора о епархиальной жизни все-таки несло отпечаток спешки в работе соборного отдела, который готовил итоговый документ. Есть и влияние того, что при его создании использовались несколько проектов, которые свели воедино и не всегда удачно.
Определение Собора, если его внимательно читать, не во всем соответствует тому, о чем говорилось на Соборе при его принятии. Вот одна из причин, по которым буквальное применение положений Собора было бы неверным. Окончательный текст не отражает всю полноту дискуссии и того, что вкладывали в этот текст соборяне. Это моя точка зрения, как исследователя — со мной можно спорить, конечно же.
— Само понятие соборности сегодня похоже на понятие духовности — несколько размыто и оттого мало конкретно. В контексте Вашего исследования ответьте, пожалуйста, на вопрос, что такое соборность, о которой так много говорили, в том числе, и участники Собора 1917-18 гг.? И как соборность понимать сегодня?
— С точки зрения организации церковного строя одним из преломлений сложного догматического понятия соборности Церкви является то, что вопросы общего управления Церквами, епархиями решаются совместно всеми епископами одного региона, собором епископов.
При этом епископ не действует один. Очень правильное выражение употребляется в решении Всероссийского Церковного Собора по епархиальному управлению в том, что касается того, как он осуществляет свое служение: «Епархиальный архиерей, по преемству власти от святых апостолов, есть предстоятель местной Церкви, управляющий епархией при соборном содействии клира и мирян».
Как это соборное содействие должно осуществляться — другой вопрос. Были варианты, предложенные Собором. Были варианты, предложенные еще в революционный период — крайне либеральные, которые фактически епископа рассматривали как председателя собрания клира и мира. Были варианты, предложенные в период деятельности Предсоборного присутствия 1906 года…
Что мы можем сказать о соборном содействии сегодня? Важно помнить, прежде всего, что это — не только способность епископата принимать его и жить в соответствии с ним, но и способность клира и мирян осуществлять его. Это предполагает с их стороны ясное, незамутненное понимание жизни Церкви. Насколько это возможно сейчас — мне, например, пока непонятно. Из народа долгое время выбивали сознательное отношение к церковной жизни. Хотя сегодня уже есть люди, которые участвуют в жизни Церкви, не только причащаясь и исповедуясь, — которые реально пытаются внести свой вклад, в том числе, в улучшение ее жизни. Они, безусловно, выражают упомянутое «соборное содействие».
Какие институциональные формы соборное содействие должно принять? Пока есть епархиальные собрания, которые в большинстве епархий проходят раз или два в год. Но следует признать, что эти собрания — совсем не те, что предлагал Всероссийский Церковный Собор.
Нужно ли сейчас что-то менять? Большой вопрос. Чтобы ответить на него, нужно для начала просто повысить культуру дискуссий, способность в широкой аудитории обсуждать какие-то вопросы. Постепенно мы к этому придем. Отрадным примером в этом является существующее у нас, в Русской Православной Церкви, Межсоборное присутствие. Я участвовал в первом пленарном заседании и могу засвидетельствовать, что это была действительно очень живая дискуссия, исполненная сознания ответственности за Церковь. Конечно, в Межсоборном присутствии участвуют не случайные люди — известные священнослужители, церковные деятели и ученые. Но Межсоборное присутствие — очень динамичная структура. Предлагаю посмотреть, как она будет развиваться.
— Можно ли сравнить Всероссийский Церковный Собор 1917-1918 годов с каким-то подобным мероприятием? Сравнить по значимости, произведенному эффекту?
— Сложно говорить и о значимости, и об эффекте. В практическом смысле эффекта как такового не было — Собор оставил много наработок для обсуждения, да. Безусловно, по своему формату, — качеству дискуссий, составу, нацеленности на большие преобразования — Всероссийский Церковный Собор является совершенно уникальным явлением. Оценка его решений, да и самого явления, может быть самая разная. Но что явление уникальное — безусловно.
— Отец Савва, будете ли Вы и дальше развивать свою тему? Есть еще какие-то книги в планах?
— Пока вряд ли. Начинать новые исследования я не могу — мое основное послушание в Управлении делами Московской Патриархии занимает почти все время.
Нельзя сказать, что содержание моего научного труда как-то влияет на то, что я делаю каждый день, но что-то все равно черпаю из уроков истории. Например, сталкиваешься с каким-то, казалось бы, новым вопросом, а потом понимаешь, что он не так и нов — уже когда-то решался и обсуждался. В общем-то, практическое преломление текста «Епархиальных реформ» в моей деятельности есть.
— Где можно купить Вашу книгу?
— Насколько мне известно, книга продается в храме святителя Николая Чудотворца в Заяицком, в магазине «Умные книги» на Покровке. Наверное, стоит поискать и в интернет-магазинах.
Патриархия.ru
