20-21 августа 2014 года в Толгском женском монастыре Ярославской епархии пройдут праздничные мероприятия, посвященные 700-летию со дня основания обители. О жизни монастыря рассказывает настоятельница обители игумения Варвара (Третьяк).

— Что было в то время, когда Вы приехали на Толгу?

— Шел 1988 год, время празднования 1000-летия Крещения Руси. Мы приехали на руины монастыря и принимали их после того, как выселили тюрьму — еще оставались карцеры. Но это не означает, что мы въехали в более или менее жилые помещения. В зданиях были вырваны окна, не было дверей. Вокруг монастыря тогда располагались дачи, и жители решили воспользоваться временным отсутствием хозяина и взяли все, что могли взять.

Нам пришлось все обустраивать с нуля. В самом монастыре не оказалось ни одного строения, пригодного для жилья. Некоторые хозяйственные постройки были разрушены до основания. В плачевном состоянии были храмы. В Крестовоздвиженском не было стены, купола попадали. В свое время там оборудовали клуб, порезали тяги — вот купола и упали. От остальных храмов остались частично стены, ни куполов, ни сохранившейся крыши, на стенах храмов написаны хульные слова. Первое впечатление при встрече с монастырем было такое, что он пережил пожар.

Везде вокруг монастыря на ограде можно было наткнуться на колючую проволоку. Только в этом году, к 700-летию обители, при помощи председателя попечительского совета И.Е. Левитина нам удалось доделать ограду и убрать остатки этой проволоки.

В начале 90-х в обитель приехал Президент Б.Н. Ельцин. Он пожертвовал на обитель денег, и мы, с Божией помощью, при поддержке организации «Ярреставрация» начали проводить реставрационные работы.

Тогда нас чуть ли не каждый день навещал уполномоченный. Смотрел за всем, наблюдал, интересовался, чем сестры занимаются, нет ли каких нарушений. Так и жили.

— Сколько Вам было тогда лет? Сколько с Вами было сестер?

— Тогда мне было 40 лет, со мной пришли 15 сестер. Но никто из них не проходил монастырскую школу послушания — из монастыря была только одна я. Когда меня владыка звал, он говорил, что надо поднимать эту обитель, а у меня есть монастырский стаж. Сейчас некоторые из первых насельниц монастыря еще живы — это мать Мария, которой 83 года, мать Илария, мать Тихона и мать Сусанна. Здесь у нас, на Толге, между храмом и кедровником похоронены почившие сестры, одними из первых ступившие на эту святую землю.

— Часто приходится слышать, что молодому поколению не под силу поднимать монастырь. Раньше, когда несколько десятилетий назад люди приходили возрождать обители, они имели для этого внутренние силы. Современное поколение на это уже не способно. Так ли это? Как Вас воспитывали?

— Я воспитывалась у схиархимандрита Никифора, это наследник преподобного Лаврентия из Чернигова. У него я и выросла. С 4-го класса мы с детьми к нему ходили. С его благословения я и начала петь на клиросе, читать — это для меня было и сладостью, и радостью. Тогда я уже была в 8-м классе.

Конечно, наша семья была верующей. Сестра моя сейчас игумения Нектария в Черниговском Елецком монастыре. Брат мой, архимандрит Феодосий, также служит на родине. Тогда и вера помогала, и батюшки за нас молились.

— Какие послушания тогда в конце 80-х несли первые сестры? Где жили?

— Мы сами и кирпичи носили, и машины разгружали. Так как много было рабочих, надо было их всех накормить. Тогда уже сестры сами себя обслуживали и даже шили себе сами. Швейная мастерская была первой мастерской, которую мы открыли в монастыре.

С самого начала мы завели коров. Коровник разместился за оградой монастыря, в сарае, принадлежавшем колонии. Сейчас у нас 15 коров, а в первые годы их было только две. Тогда же завели курочек. Обрабатывали первые огороды. Но, конечно, это все делалось постепенно. Первая задача была — разгрести мусор. При этом мусора было столько, что выгребали его не только мы. Помогать приезжали школьники, солдаты, приезжали люди, которые просто хотели потрудиться в новой обители.

Сестры жили там, где сейчас останавливаются прибывшие в монастырь паломники. До того, как сестры въехали в эти помещения, там располагался изолятор. Когда мы пришли, то увидели огромные комнаты, не приспособленные для жилья. Стали делать ремонт своими руками. Отремонтировали стены, поклеили обои, покрасили окна, занесли мебель. Сестры жили по шесть человек в комнате. Но никто не обращал никакого внимания на бытовые неустройства. В сердцах была какая-то радость, даже нет слов, чтобы передать это состояние. Это был первый открытый женский монастырь в России.

— Какой храм начали восстанавливать первым?

— Спасский. Затем восстанавливали собор и Никольский храм. Было очень много работы.

— Где тогда служили?

— Ни в один из храмов нельзя было зайти. Служили в одном из помещений, где сейчас располагается гостиница. Там были две комнаты. Мы их соединили и сделали домашний храм. Там и начали служить ежедневно.

Но Божественную литургию на празднование 1000-летия Крещения Руси служили уже в Спасском храме. Тогда он был отреставрирован наполовину. После этой службы в Спасском храме начали совершать постриги.

Начали приезжать паломники. Очень часто присылали посылки с крупами, с материалом, с бытовыми принадлежностями. И, конечно же, передавали записочки о здравии и об упокоении. С миру по нитке…

— Какие первые святыни появились в обители?

— В 1988 году в обитель принесли мощи святителя Игнатия (Брянчанинова). За ними в Николо-Бабаевский монастырь, где был погребен святитель Игнатий, ездил владыка Платон. Это было в мае, перед канонизацией святителя.

Сначала мощи находились под спудом в Спасском храме. В июне 1988 года святитель был причислен к лику святых, и перед его мощами начали совершать молебны и читать акафисты. Сделали деревянную раку, куда и поместили святые мощи.

Решение перенести святителя на Толгу принимал владыка Платон. На тот момент у нас не было никаких святынь, и владыка захотел поддержать нас, первых сестер, и всех паломников, приезжающих сюда.

— А икона Пресвятой Богородицы?

— Толгскую икону передали в монастырь спустя некоторое время. Уже десять лет она у обители. Святейший Патриарх Алексий II принимал тогда участие в передаче иконы.

До этого икону приносили в обитель, но только на три дня, на Толгин день. Все встречали икону с большой радостью. А когда увозили ее обратно в музей, у сестер и у прихожан были слезы на глазах.

— Все в монастыре делается по благословению игумении. Но возможно ли усмотреть за всеми делами?

— Со временем приходит опыт. Начинаешь понимать, что нужно в первую очередь сделать, с чем можно и повременить.

— Современным молодым сестрам тяжело нести послушание?

— Сейчас сестры к нам приходят из верующих семей или от духовников. Отцы присматриваются в первую очередь к тому, сможет ли она понести послушание. Конечно, люди приходят слабые физически и духовно. Но большинство из них остается. Ведь в монастыре жить — это великая радость.

— Чего должны в первую очередь искать сестры, приходящие в монастырь?

— Спасения. Монастырь — это тихое прибежище, где можно молиться и трудиться для Бога. Без труда, как пишут святые отцы, нельзя спастись.

— Каков ритм жизни монастыря?

— Молитва и труд. Сестры же — как пчелки. Получается так, что день сестры равномерно делится на время, когда она молится и когда она выполняет закрепленные за ней послушания. Утро начинается с молитвы в храме, когда служится Божественная литургия с правилом. Вечером также совершается богослужение в храме, правило, сестры выполняют и келейное правило — читают пятисотницу (молитвенное правило, состоящее из 300 молитв Иисусовых, 100 — Божией Матери, 50 — Ангелу-хранителю и 50 — всем святым. — Ред.) и Евангелие. В промежутках между правилом сестры выполняют послушание и отдыхают.

— Под силу ли современным людям монашество?

— Господь во все времена один и тот же. А жизнь человека зависит от его внутреннего устроения и настроения. Не от характера, не от места, где родился. Если человек хочет спастись и жить в монастыре, он будет это делать. Если хочет вести богоугодную жизнь, но в миру, то возможно и это. Надо только искать этого спасения, желать быть с Богом. На этом пути можно советоваться с умудренными опытом священниками, можно руководствоваться святоотеческой литературой.

Главное — смиряться, нести послушание и всех любить. А если нет любви к Богу, то трудно будет спасаться в обители.

Беседовала монахиня Екатерина (Парунян)

Ярославская митрополия/Патриархия.ru