Отрадно видеть, как понемногу возрождаются агиографические исследования, которыми славилась дореволюционная Россия. 
Один из современных корифеев этого жанра, Д.Е. Афиногенов, обратился на сей раз к обширному и чрезвычайно интересному тексту – житию преподобного Феодора Сикеота. Основу издания составляет перевод (как всегда, не вызывающий практически никаких нареканий) и комментарий к нему (который хотелось бы видеть немного более полным). Им предшествует вступительная статья, где издатель (в лучших традициях отечественного источниковедения) кратко описывает исторический фон памятника и показывает его значимость, как важнейшего источника по жизни империи в кон. VI – нач. VII в.
Преподобному Феодору выпало жить в нелегкую эпоху: насильственная смена власти (Маврикий и Фока), постоянные войны с восточными соседями (Ираклий) коренным образом перевернули представление византийцев о pax Romana. Подробно проанализировав историческую и социальную составляющую жития (иногда, правда, излишне сгущая краски, как в случае со страхом перед бесами, который был не менее распространен и в раннехристианскую эпоху), составитель книги, к сожалению, намного меньше внимания уделил агиографической компоненте: практически ничего не сказано о типологии чудес, о литературных источниках жития.
«Фирменным знаком» Афиногенова является обращение к славянским переводам греческих агиографических текстов. На этой почве им сделано множество открытий, как и в данном случае. Издатель показал превосходство славянского текста над всеми тремя имеющимися греческими списками жития, а, как результат, вообще невозможность изучения греческих текстов без их славянских переводов.
Увы, при этом мы не услышали ни характеристики самого славянского текста с точки зрения языка, ни перечня недостатков этой версии, так тщательно перечисляемых в отношении греческих манускриптов. Не говорит исследователь и о славянской рукописной традиции. Другим программным тезисом Афиногенова является указание на необходимость изучать не только взаимоотношения отдельных списков агиографических текстов, но и взаимоотношения содержащих их рукописей (благо, основа для этого, в виде бессмертного труда А. Эрхарда, у нас есть [Ehrhard A. Überlieferung und Bestand der hagiographischen und homiletischen Literatur der griechischen Kirche. Leipzig; B. 1/1 (1937)—3 (1952) — Ред.]). Реконструируя состав собраний, легших в основу славянского перевода, ученый довольно смело постулирует существование месячных менологиев (миней четьих) для VIII в. – и это при том, что самые ранние сведения о (несомненно, более архаичных) собраниях на несколько (!) месяцев относятся только ко 2 четв. IX в.
Перевод, выполненный Афиногеновым, не вызывает почти никаких нареканий – его стиль, как кажется, должен стать образцом для других переводчиков житий. Кратким комментарием, правда, было бы удобнее пользоваться, если бы сноски были постраничными, а не концевыми (т.е. находящимися в конце книги). Но что вызывает самое большое сожаление – это отсутствие параллельного оригинального текста (благо, издание Фестюжьера вполне удовлетворительно [Vie de Theodore de Sykeon / Festugiere A.-J, ed. Brussels, 1970. – Ред.]), а ведь он был бы весьма востребован умножившимися в России любителями греческого языка. Кроме того, сюда можно было бы включить и славянские разночтения, что поспособствовало бы развитию отечественно школы критического издания текстов.
Вполне уместными выглядят и три приложения к книге, хотя вызывают недоумение некоторые вопросы их оформления (об их авторах читатель может узнать только из сносок, а их имена не вынесены в копирайт). Особо следует отметить весьма грамотный обзор литургических реалий жития, выполненный диаконом Михаилом Желтовым. Все это сделает еще интересней для читателя встречу с текстом.
Андрей Виноградов
