Об истории и уроках церковной миссии на Аляске в интервью ответственному редактору «Журнала Московской Патриархии» С.В. Чапнину рассказал председатель Издательского Совета Русской Православной Церкви митрополит Калужский и Боровский Климент.
Интервью опубликовано в «Журнале Московской Патриархии» (№ 1, 2014).
— Ваше Высокопреосвященство, в этом году исполняется 220 лет прибытия на Аляску первой духовной миссии. 25 декабря 1793 года миссионеры отправились в путь из Петербурга на Аляску через Москву, Иркутск и Охотск. Какие цели были у монахов-миссионеров?
— В первую очередь миссионеры оказывали духовную помощь русским людям, которые открывали и осваивали заокеанские земли. Также в обязанность им вменялось проповедовать евангельские нормы жизни местным жителям. Ко времени прибытия первой духовной миссии на Аляску многие из автохтонов уже были знакомы с духовными традициями русских, среди них уже были и крещеные. Крестили их приезжавшие туда на промыслы миряне: мореходы, купцы, промышленники, и, что интересно, со стороны алеутов тогда уже звучали просьбы о направлении к ним священника. Так было, например, на острове Уналашка, когда его посетили члены первой миссии по пути на Кадьяк.
Купцы Г.И. Шелихов и И.Л. Голиков, основатели торгово-промысловой компании в Тихоокеанском регионе, которая впоследствии была реорганизована в Российско-американскую компанию, ходатайствуя о назначении миссионеров на Аляску, надеялись, что это поможет укрепить русские поселения и через христианизацию туземцев положит конец конфликтам между ними и русскими. Встретив миссионеров в Иркутске, Шелихов договорился с ними о единой политике по развитию нового края. Он просил их взять на себя обучение в школе детей местных уроженцев и заботу о библиотеке, передав им книги в дополнение к тем, что они везли с собой из столицы. Также он хотел, чтобы миссионеры участвовали в хозяйственном развитии русских поселений, используя свои знания и навыки в земледелии, архитектуре, металлургии.
У императрицы Екатерины II были свои цели при направлении миссионеров. За океаном не было ни государственных учреждений, ни чиновников, и церковная миссия была уполномочена представлять там интересы государства. Императрица не во всем доверяла купцам и в миссионерах видела независимый источник информации. Она считала, что кроме укрепления в сознании автохтонов их принадлежности к российской короне священнослужители должны смягчать грубые нравы промышленников, которых компания вербовала в портовых городах из лихих людей.
— Какие сохранились свидетельства об отношении местных жителей к проповеди Евангелия? На что обращали внимание миссионеры в своих проповедях для подготовки аборигенов к принятию святого крещения?
— В тех местах, где еще до миссионеров находились русские, местное население было подготовлено к принятию христианства. В первых письмах с Кадьяка члены миссии сообщали, что их удивляли постоянные и настойчивые просьбы туземцев о крещении. Главная трудность была не в том, чтобы убедить их принять крещение, а в том, чтобы донести до их сознания, что значит быть христианином.
Миссионерам было трудно, а порой и невозможно объяснить туземцам смысл евангельского учения. Дело было не только в незнании языка, но и в отсутствии у местных народов многих христианских и житейских понятий. Например, как объяснить, что такое «плод», человеку, который не знает земледелия и живет в местности, где нет плодовых деревьев. Или что такое «закваска», если человек не имеет представления о хлебе и как он готовится. Миссионеры не могли найти адекватные аналогии для объяснений духовных понятий с помощью аллегорий, а буквальный перевод вульгаризировал их. Например, на Кадьяке толмачи переводили «причащение» как «кровопитие».
Вот почему в «Наставлении архимандриту Иоасафу» — инструкции, которую перед отправлением на Аляску получил глава миссии от митрополита Санкт-Петербургского Гавриила, говорилось, что миссионеры должны учить аборигенов основам христианской жизни примером своей праведной жизни. При этом миссионеры не превращали крещение в формальность. Они обратили внимание на то, что среди местного населения распространено многоженство, а поэтому крестили при условии отказа от всех жен, кроме одной, и обещания соблюдать супружескую верность. Даже такое требование обязывало туземца большому ограничению и напряжению воли, ведь количество жен определяло его социальный статус среди соплеменников.
Кроме того, непременным условием крещения был отказ от шаманства. Желающий креститься, по правилам Церкви, отрекается от диавола. Миссионеры объясняли, что диавол действует через шаманов. В знак своего отречения абориген должен был плюнуть на землю и дать обещание поклоняться и служить только Иисусу Христу, сознавая, что к шаману он более обращаться не станет.
— Известно ли о конфликтах миссионеров с шаманами? Насколько жестким было сопротивление с их стороны?
— Противостояния не было. Святитель Иннокентий, который был первым постоянным священником на Алеутских островах, писал, что он, как ни старался, не мог найти у алеутов ритуальных предметов — они сами их уничтожили. Подобные сведения сообщал и архимандрит Иоасаф (Болотов) с Кадьяка: туземцы «не шаманили», опасаясь гнева русских. Первые миссионеры действовали преимущественно среди кадьякских эскимосов и алеутов, которые к тому времени имели тесные отношения с русскими, а также среди эскимосов чугачей и индейцев танайна (кенайцев). Но что важно отметить, у этих народов не было сложившейся системы религиозных представлений, и шаманы не играли в их жизни большой роли, как это было у тлинкитов, где христианизация шла медленно.
Единственное упоминание о шамане в связи с деятельностью первых миссионеров содержит записанное у берингоморских эскимосов предание о гибели иеромонаха Ювеналия (Говорухина). Оно повествует, что миссионер был убит отрядом охотников в то время, когда он приблизился к ним и, обращаясь с проповедью, поднял руки для благословения. Среди охотников находился шаман, внимание которого привлек наперсный крест проповедника. Он взял его себе. И, когда крест был при нем, он не мог призывать духов. Это убедило его в особой силе креста, и после этого шаман говорил своим соплеменникам оказывать почтение всякому пришельцу, у которого будет такой же крест.
Интересные сведения о взаимоотношениях миссионеров и шаманов содержат путевые журналы священников, служивших на территории континентальной Аляски позже — в середине XIX века — среди народов, не зависимых от русских, но с которыми были торговые отношения. Средствами воздействия миссионеров были проповедь евангельского учения и богослужение. И нередко бывало, что сами шаманы принимали крещение.
— Есть ли сведения о том, какое количество туземцев крестилось в первые годы? Насколько успешна была проповедь?
— В ноябре 1795 года архимандрит Иоасаф направил в Иркутск своему епархиальному архиерею поименную ведомость о количестве крещеных и венчанных. В документе указывалось, что в течение первого года деятельности миссии крещение приняли 6740 коренных жителей острова Кадьяк и материковой Аляски, а также вступили в брак 1573 супружеские пары. Епископ Вениамин переправил эту ведомость в Святейший Синод. Несмотря на то, что в синодальном архиве данная ведомость не сохранилась, приведенные цифры отражены в других официальных документах: рапорте епископа Вениамина и журнале заседания Святейшего Синода от 20 марта 1796 года. Примерно эти же цифры упоминали и другие члены миссии в своих письмах.
Стоит заметить, что реальная цифра крещеных туземцев была намного выше. Архимандрит Иоасаф не мог привести в своей ведомости количество алеутов, которых крестил иеромонах Макарий (Александров), поскольку он с Алеутских островов, где проповедовал, минуя Кадьяк, отправился в Иркутск. Ведомость иеромонаха Макария сохранилась в архиве Синода. Она также является поименной: в ней указано, в каком селении, на каком острове, кто именно был им крещен и повенчан. Он крестил 2472 туземца.
В общей сложности количество крещенных в первые годы составило более девяти тысяч человек. Это, несомненно, был значительный успех. В целях окормления новокрещеной паствы в Синоде был поднят вопрос о необходимости расширить миссию до викариатства Иркутской епархии и назначить туда епископа.
— Можно ли говорить о том, что туземцам было выгодно принимать христианство?
— Миссионеры не предлагали аборигенам при крещении внешних выгод: повышения социального статуса или каких-либо подарков. Принявшие крещение жили вместе с некрещеными, между ними не делали различия. В царской России существовала практика освобождения от уплаты государственного налога пушниной (ясака) в течение трех лет, но ко времени прибытия первой духовной миссии сам ясак был отменен.
Что еще могло привлечь туземцев? Например, платье из европейских тканей. Так что даже крестильные одежды можно рассматривать в качестве выгоды. Но миссионеры не располагали запасами, чтобы обеспечить одеждой тысячи крещеных. В период первой духовной миссии подавляющее большинство крещений было совершено во время миссионерских путешествий иеромонахами Макарием и Ювеналием. Трудно предположить, что они возили с собой столь значительный груз.
К этому можно добавить, что впоследствии святитель Иннокентий строго запрещал выдавать туземцам при крещении что-либо, кроме нательного крестика и небольшой бумажной иконки, потому что все остальное могло быть воспринято аборигенами как подарок. В связи с этим американская исследовательница Лидия Блэк отмечала, что это правило тормозило процесс христианизации индейцев тлинкитов, так как у этого народа ритуал подарка сохраняет первостепенное значение даже в наши дни.
Думаю, что для аборигенов особую ценность представляло установление духовного родства с русскими, которые становились восприемниками при крещении. Местные жители очень высоко ценили духовное родство. Еще до прибытия миссионеров они хранили верность своим крестным отцам промышленникам, помогая им в добыче ценной пушнины. Со своей стороны крестные отцы, проявляя заботу о крестниках, не только учили их православным традициям, но и снабжали их европейскими товарами, что возвышало последних в глазах соплеменников.
Также, по свидетельству американских этнографов, первое время аляскинских туземцев особенно привлекало в крещении то, что они получали новое имя и фамилию крестного отца. Это было связано с их представлениями, что в имени заключалась сила человека, и с каждым именем он получал новые возможности.
Впоследствии к принятию христианства аборигенов влекло ощутимое действие благодати на новокрещеных. Святитель Иннокентий писал, что ради веры, которая не предлагает внешних выгод, они ограничивали себя во многих телесных удовольствиях. В первую очередь это касалось отказа от пороков, характерных для их уровня социального развития: полигамии и рабства. Кроме того, исполнение некоторых церковных установлений на Аляске осложнялось местными условиями: например, пост перед причащением для местных жителей состоял не в перемене рода пищи, что в принципе было невозможно, а в полном отказе от нее на дни говения.
Стоит заметить, что многие из крещеных аборигенов становились верными и, как говорит святитель Иннокентий, примерными христианами. Среди них были и те, кто достигал вершин святости. Кадьякский эскимос Чукагнак, в крещении Петр, принял мученическую смерть в испанской миссии в Калифорнии, отказываясь принять католичество. Жителю острова Акун алеуту Спиридону Смиренникову после крещения являлись ангелы, которые учили его вере и благочестию в течение 30 лет, когда остров не посещали священники. Сохранился подлинник рапорта святителя Иннокентия, в бытность его священником на Уналашке, епископу Иркутскому, где это подробно описано. Этот рассказ был с интересом воспринят в столицах, о нем упоминали святители Филарет Московский и Феофан Затворник.
Местные жители не только сами принимали христианство, но и убеждали своих соотечественников креститься, собирали их по воскресеньям и праздникам и сами без священника читали молитвы. До 1820-х годов молитвы читались по русским молитвословам. После того как святитель Иннокентий совместно с алеутом Иваном Паньковым создали письменность для алеутов, местные уроженцы не только стали охотно учиться грамоте, но и помогали миссионерам переводить молитвы, поучения, богослужебные тексты, Священное Писание. Наиболее существенную помощь оказали аляскинские креолы, отцы которых были русскими, а матери — туземками. Креолы были билингвами и смогли найти в языках коренных народов Аляски наиболее близкие по смыслу слова для передачи церковных текстов. В Отделе рукописей Библиотеки Конгресса имеется письмо креола Константина Ларионова, в котором он поясняет особенности употребления отдельных слов, использованных при переводе молитв и поучений на кадьякский язык. Это очень интересный документ. Так что без участия самих автохтонов труды русских миссионеров не имели бы такого успеха.
— Какими были отношения между миссионерами и промышленниками Русской Америки?
— При отправлении первой духовной миссии Екатерина II уполномочила миссионеров представлять государственную власть. В частности, они должны были наблюдать за деятельностью промышленников и заступаться за притесняемых. Но в действительности все зависело от местной администрации, которая обеспечивала миссионеров всем необходимым для их жизни и деятельности. В 1790 году правителем русских поселений компании Шелихова-Голикова был назначен купец Александр Андреевич Баранов. Оказываясь свидетелями жестокого обращения служащих компании с туземцами, монахи-миссионеры старались утешать обиженных и заступаться за них перед правителем. Баранов же видел в этих действиях лишь попытки подорвать его авторитет среди местных жителей. Глава миссии архимандрит Иоасаф направил Шелихову письмо с резкой критикой действий правителя. Но письмо пришло в Иркутск, когда Шелихов скончался, и оно никак не поменяло положения дел. Став в 1799 году главным правителем Русской Америки, Баранов оставался на Аляске до 1818 года.
Миссионеры находили безжалостное отношение к туземцам не только противным христианству, но и подрывающим авторитет Российской империи и пытались сообщить об этом в столицу. Иеромонах Макарий вместе с тремя алеутами ездил в Санкт-Петербург. Но когда он туда приехал (1798), там уже завершалась работа по учреждению Российско-американской компании, которая по указу Павла I стала представлять государственные интересы на Аляске. Павел I по-иному смотрел на обязанности миссионеров, он был полностью на стороне купечества, и иеромонах Макарий был отослан на Аляску с указанием не вмешиваться в дела компании. Но корабль, на котором он плыл на Кадьяк вместе с первым епископом Аляски Иоасафом, потерпел крушение, и все погибли, в том числе и большая часть миссионеров.
Позже более подробное описание жестоких методов работников компании сделал иеромонах Гедеон (Федотов), который летом 1804 года прибыл на Аляску в составе первой кругосветной экспедиции. От него остававшиеся на Аляске миссионеры узнали, что они лишены своих прежних полномочий, возложенных еще Екатериной II. В этом и заключалась причина недоразумений и конфликтов между участниками миссии и промышленниками в Русской Америке.
При этом надо отметить, что отношения между миссионерами и служащими РАК не были однозначно враждебными. Баранов не был гонителем Церкви, он жертвовал личные средства на строительство храмов (при нем было построено два храма и несколько часовен), присутствовал за богослужениями, радовался колокольному звону. Монах Герман (Попов), причисленный к лику святых, активно защищал туземных жителей, но не выступал против власти главного правителя. Преподобный стал восприемником сына Баранова — Антипатра, нянчил его внука, а после его смерти выхлопотал пенсию для его туземной вдовы.
— В 1867 году Российская империя продала Аляску Соединенным Штатам Америки. Как это отразилось на деятельности Русской Православной Церкви в этих землях?
— Пока не выявлено достоверных источников, подтверждающих участие духовенства в обсуждении вопроса о продаже Аляски. Святитель Иннокентий, который в то время был архиепископом Камчатским (территория Аляски была частью его епархии), узнал о продаже заокеанских владений уже после подписания договора. Известно его письмо обер-прокурору графу Д.А. Толстому, в котором святитель излагает свои взгляды на дальнейшую судьбу Православной Церкви в Новом Свете. В продаже Аляски он видел возможность распространения православия по всей Америке и давал рекомендации, что надо сделать. Трудами святителя и его преемников в начале ХХ века православие вошло в десятку наиболее распространенных в США вероисповеданий.
Следует особо отметить, что после продажи Аляски правительство Российской империи оставило за собой право на защиту интересов ее православного населения. Необходимость нахождения там православного духовенства признавалась еще во время обсуждения возможности продажи Аляски. Во второй и третьей статьях договора о продаже записано, что православные храмы на Аляске остаются в собственности членов Православной Церкви, которым будет предоставлена свобода исповедовать свою веру как полноправным гражданам США.
Вопрос о том, как Русская Православная Церковь будет продолжать свою деятельность на Аляске, ставшей частью иностранного государства, обсуждался на заседаниях специального правительственного комитета. В его окончательном решении принимали участие представители Государственного совета, Министерства финансов, Министерства иностранных дел и Синода. МИД через свое представительство в Вашингтоне выяснял, как избежать при создании на территории Аляски епархии и финансировании ее из России обвинения со стороны США во вмешательстве в их внутренние дела, так как епископ и духовенство будут подчинены Святейшему Синоду, находящемуся в Петербурге. В итоге в 1870 году была учреждена Алеутская епархия — первая за границами Российской империи.
До 1917 года из России на Аляску регулярно поступали денежные средства и приезжали священнослужители. Благодаря этому Русская Америка не прекратила своего существования, но из политического и экономического образования трансформировалась в социокультурное явление. Важно подчеркнуть, что после ухода русских Православная Церковь на Аляске продолжала развиваться. Увеличивалось число храмов, часовен, церковных школ. Было издано порядка десяти книг на языках народов Аляски. Росла численность духовенства и церковнослужителей из местного населения. Несмотря на ухудшение демографической ситуации, православная паства существенно не сократилась, а количество православных индейцев тлинкитов даже выросло в четыре раза по сравнению с русским периодом. В приходской жизни (в работе братств и обществ трезвости) прихожане участвовали порой даже более активно, чем в России.
— Как сейчас сохраняются традиции русского православия на Аляске? В чем сегодня значение миссионерских трудов русских монахов в XVII-XIX веках?
— Сейчас действует Аляскинская епархия Православной Церкви в Америке, которая объединяет 89 приходов. Почти все духовенство составляют местные уроженцы, выпускники семинарии преподобного Германа Аляскинского в Кадьяке.
Научные российские экспедиции на Аляску 2009-2011 годов посетили православные храмы и стали свидетелями, что там сохраняются традиции русского православия. Наши священнослужители, принимавшие участие в экспедициях, совершали богослужения вместе с аляскинскими священниками и отметили, что распевы на Аляске не отличаются от российских, за богослужениями используются славянский, местный и английский языки. Несмотря на некоторый акцент в произношении, при чтении или пении молитв на церковнославянском языке русскому человеку все понятно. Отдельные молитвы на славянском языке, к примеру «Отче наш», даже молодые люди могут читать наизусть.
Сегодня во многих селениях местные жители Аляски с гордостью говорят, что они православные, что в них течет русская кровь, и помнят имена православных миссионеров, которые трудились на их земле. До сих пор они называют детей православными именами, носят русские фамилии. У жителей внутриконтинентальной Аляски для обозначения русского человека, в отличие от американца, который на их языке именуется «гуссук», существует особое слово: «гуссук-пиак», которое переводится как «настоящий, истинный белый».
Наш современник епископ Аляскинский Григорий (Афонский) очень точно сказал, что «мало кто в Америке, да и на Аляске сможет сказать, что такое Российско-американская компания, когда она существовала. Зато другое, неземное и вечное, что пришло на Аляску с теми же промышленниками и купцами, а потом было утверждено миссионерами-героями, осталось как русское наследие и по сей день существует и известно на Аляске всем — это Православная Церковь».
«Церковный вестник»/Патриархия.ru
